Не следуйте неуклонно дорогой чести, нарушайте слово, если у вас больше нет побуждения его исполнить, сами же обещайте красноречиво - вы всегда найдёте того, кто попадётся в сети обмана. Наносите обиды с тем расчётом, чтобы люди не могли на них ответить, и все разом - так от них меньше вреда, в то время как благодеяния оказывайте понемногу, чтобы подданные могли оценить их. И ведите себя с людьми так, чтобы никакое событие - ни хорошее, ни дурное - не могло изменить вашего обращения с ними.
Подданные ждут от вас зла и поначалу не ожесточатся сильнее, а потом, увидев добро, привяжутся к вам. Однако помните, что страх к властителю надёжнее, чем любовь. Пока вы делаете людям добро, они станут уверять, что на всё готовы ради вас. Но когда вы будете нуждаться в них, они не окажут помощи - в народе что в туче: в грозу всё наружу выйдет. Запомните, уан Кереф, не бойтесь отступать от добра ради сохранения власти, ибо добрыми делами вы можете навлечь на себя ненависть точно так же, как и дурными. Важен лишь успех, и большинство одобрит все средства, а мы живём и правим в мире большинства - ведь за его спиной наше владение, наше государство. И есть немногие, они понимают, что происходит на самом деле, но кто станет их слушать? В нашем мире им нет места.
Глава VII
Тридцать человек стояли во дворе, два неровных ряда: старики, едва способные удержать в руках копьё, бравые детины, не отличавшие права от лева, мрачные бородачи - отверженные или преступники и три растрёпанных женщины.
Стражники на стенах переглядывались и хмурились. Карета-призрак проехала ворота, остановилась. Люди с любопытством и опаской повернулись к ней.
- Бедняга, - сказал сторожевому один из стражников. - Вот ведь всем ополчениям ополчение. Как думаешь, что он будет делать?
Сторожевой почесал пузо и важно хмыкнул.
- А это зависит от того дурак он или нет.
- И как по-твоему? - заинтересовался ещё один стражник.
- Как по-моему, - повторил сторожевой, - так дурак.
- Проверим, - обрадовался первый стражник, подзывая других. - Вот как он должен сейчас поступить, если не дурак?
- Хм, - сторожевой внимательно посмотрел во двор, выдерживая паузу, - приветствовать этот сброд как ни в чём не бывало да избавиться от него побыстрее.
- Это что? - Хахманух уставился наружу, и не думая выходить из кареты.
Сил'ан отвлёкся от размышлений, занимавших его всю дорогу, и проследил взгляд червя.
- А! Ты говорил, - тем временем сообразил переводчик. - Что ж, похоже, они прислали тех, кого не жаль.
Келеф закрыл глаза. Хахманух обернулся, сложил гребень и подобрал лапы.
- По крайней мере, они пришли, - ободряющим тоном сказал он. - И встречают тебя. Не всё так плохо.
Сил'ан молча поднялся и поплыл прочь.
- Нужно с ними поговорить, - бросил червь, выбираясь из кареты следом. - Келеф?
Уан стремительно миновал стоявших во дворе людей и скрылся за углом.
- Келеф, - тихо пробормотал Хахманух.
Ополчение с суеверным ужасом уставилось на него. Переводчик вздохнул:
- Расходитесь. Свободны, - распорядился он и медленным шагом направился вслед за Сил'ан.
Незадолго до рассвета Гебье спустился вниз к огромной глыбе. Он чувствовал досаду вместо привычного умиротворения: его беспокоили сны десятков людей, лежавших вповалку на камнях перед воротами, кроме того, в темноте у глыбы его кто-то поджидал. "Тадонг, - мрачно решил ведун, - или госпожа Одезри. Что за ужасы на этот раз? Впрочем, любой из них может явиться и просто так - подумаешь, какой-то ритуал встречи Солнца. Прервётся!"
Он остановился в трёх шагах от глыбы, всмотрелся в синюю тьму, холодную и недвижную, что древняя кладка крепости. Неожиданно у самой земли затеплились два оранжевых огонька и тут же пропали.