Глаза налились кровью, из пасти шла пена; испустив яростный вопль, он ринулся на поджидавшего его Гариона. Снег вихрем летел из-под твердых копыт, как водяная пыль от взрезающего волны носа корабля.
Блестящие кристаллики, казалось, зависали в воздухе, сверкая в единственном солнечном луче, которому удалось проникнуть сквозь сплетенье ветвей.
Сотрясение от столкновения зверя с копьем на миг оглушило Гариона, но оказалось, что мальчик целился хорошо: широкий наконечник пронзил грудь, и белая пена, капавшая с клыков кабана, стала ярко-красной. Гариона отбросило назад, ноги заскользили, и неожиданно древко переломилось, как сухая веточка: кабан подмял его под себя.
Первый режущий удар клыков пришелся в живот; он ощутил, как воздух со свистом выходит из легких; во второй раз клыки зацепили бедро, именно в тот момент, когда мальчик, задыхаясь, попытался вывернуться и откатиться с тропинки. Кольчуга пока защищала тело, но сила ударов оглушала. Неожиданно зверь, поддев мальчика, швырнул его в воздух; Гарион врезался головой в дерево.
Из глаз посыпались искры, он почти потерял сознание, но внезапно откуда-то появился Бэйрек, с ревом пробирающийся через сугробы. Глаза мальчика, застланные обморочной дымкой, непонимающе уставились на нечто невероятное, не могущее быть на самом деле. К нему мчался именно Бэйрек. в этом не могло быть сомнения, но одновременно он был кем-то еще, будто в одежду Бэйрека забрался огромный уродливый медведь.
Непонятным образом эти две фигуры, бегущие по глубокому снегу, сливались друг с другом, а движения их были абсолютно одинаковыми. Словно бы занимая одно пространство, они и мыслили как одно существо. Стальные ручищи стиснули извивающееся, смертельно раненное чудовище в неумолимых объятиях. Алая кровь брызнула фонтаном из пасти кабана, и лохматое человекоподобное создание, казавшееся Бэйреком, но в то же время кем-то еще, подняло издыхающее животное и с невероятной жестокостью ударило о землю. Звероподобное существо подняло ужасное лицо-морду и издано сотрясающий все вокруг рев торжества, но тут свет в глазах Гариона померк, и он почувствовал, что скользит все глубже в серую пропасть забытья.
Неизвестно сколько времени прошло, но очнулся он уже в санях. Силк прикладывал к его затылку платок со снегом, лошади летели по безбрежным белым просторам к Вэл Олорну.
– Вижу, ты все же решил жить, – улыбнулся Силк.
– Где Бэйрек? – невнятно пробормотал Гарион.
– Едет за нами, в других санях, – ответил Силк, оглядываясь.
– С ним... все в порядке?
– Кому под силу справиться с Бэйреком?
– Я... хотел сказать... он похож на себя?
– На кого же еще? – пожал плечами Силк. – Нет, мальчик, лежи спокойно. Это дикое животное, по-моему, переломало тебе ребра.
Положив руки на грудь Гариона, он осторожно толкнул его назад.
– А кабан? – слабо запротестовал Гарион. – Где он?
– Его несут охотники. Вернешься во дворец как победитель. Однако, с моей точки зрения, ты должен задуматься о пользе разумной осторожности. Эти твои инстинкты до добра не доведут и могут значительно укоротить твою жизнь.
Но Гарион успел снова потерять сознание.
Вскоре они очутились во дворце, и Бэйрек внес его в комнату; рядом тут же появилась тетя Пол, побледневшая при виде крови.
– Это не его, – поспешил заверить Бэйрек. – Мальчик проткнул кабана, и тот залил его кровью, пока они боролись. Думаю, с парнем все в порядке, разве что небольшая шишка на голове.
– Неси его, – коротко велела тетя Пол и пошла вперед, показывая дорогу в комнату Гариона.