Затем, резко сменив тон на заговорщический, спросил:
Почём решил, что Сима не моя внучка?
Я с ней сегодня разговаривал, ответил ему.
Во даёшь! О чём? у него от любопытства аж заблестели глаза.
О тебе, о том, что люди не должны знать, что у них под ногами и что есть такие, как она. Сима сказала, что она вроде хозяйки медной горы
Так, так, так, пробарабанил пальцами по столешнице Серафим, Кое-что такое кумекал. Понимаешь, теперяча, почему её опасался: вдруг памяти лишит или слепым сделает.
Серафим задумался, а я, боясь, что Сима в любой момент может появиться, поторопился сказать:
Серафим, организация предлагает тебе сотрудничество, а меня в помощники, чтобы тайну этих ходов открыть.
Так я, Илюха, только за! обрадованно ответил Серафим, Пойдём, ходы свои покажу, научу, как от Симки утикать, вскочил он с места и побежал на кухню, у шторки оглянувшись и поманив рукой.
Пошли, пошли! Время то не ждёт!
На крыльце послышались легкие знакомые шаги, а меня и Серафима как ветром сдуло. Перевёл дыхание только, когда за мной закрылась деревянная дверь тайного хода в подвале. Здесь на удивление было достаточно свободно. Обогнув меня, дед с фонарём в руке пошёл вперёд, а я двинулся за ним.
Глава 7
Шли недолго, показалось минут пять. Вышли через деревянный люк, прикрытый снаружи зарослями шиповника, как раз на берег реки, недалеко от места, где в первый раз встретились. Вот как, дед здесь нарисовался, дошло до меня. Осмотревшись, Серафимыч направился к месту, где, в прошлый раз появлялась щель, и поманил рукой:
Смотри, паря. Видишь махонькую щёлочку вот тут? он ткнул рукой под самый берег, круто уходивший вверх.
Присмотрелся, вроде что-то как поблёскивает. Хотел протянуть руку, пощупать. Он перехватил её, тихо сказав:
Это вроде замка. Как луч света вверх из него стрельнет, так щель отворится. Это я давно заприметил. Сколь раз его не задевал, всё в других местах оказывался. Ты, паря, всё примечай, да слушай.
Усевшись на землю, ноги калачом, он шлёпнул рукой рядом, чтобы мол садился, и стал рисовать пальцем на песке круг:
Вот Земля, а вот щели которые в ней, и он понатыкал несколько дырок, в нарисованном круге. Кумекаю, они по широтам расположены, где Земля толще.
А с чем это связано? не удержался я.
Так твердь, она и есть твердь, то бишь каменная, что снаружи, что внутри. На солнце камень нагревается и чутка пучится. Нам то не видно, потому как камни кругом махонькие.
Он поднял с земли небольшой камень и подбросил его несколько раз, будь то вес его проверяя:
То ли дело каменюка размером с Землю, тут совсем другой коленкор. Вот чтоб её родимую не разорвало, тоннели и нужны: они сквознячком её остужают.
Мысль деда была понятна, но трудно было всё это представить сразу в планетарном масштабе. Видать он по глазам понял, что я ещё не допёр.
Ильюха, дубина ты стоеросовая, пойми: вот сейчас какая погода стоит? уставился он на меня.
Жаркая, сухая, неуверенно, то ли говорю, промямлил я.
Вот то-то и оно! Поэтому щели то тут, то там открываться стали жарко земле под нами. А когды зима, щелей нема, почва то холодная.
А-а-а, протянул я, не понимая, кому это надо было так заморочиваться.
Словно прочитав мои мысли, Серафим ответил:
Кто под землёй живёт, тому и надобно. Они тут с начала времён Когды сюды прибыли, всю эту хрень смастерили, чтобы спокойно жить, пока наверху всё не устаканится. А потом нарисовались мы. Тогда они и решили там остаться, чтобы никто никому не мешал. Только людишки народ ушлый, беспокойный: стали вглубь копать, шахт понарыли, без меры минералы загребать. Вот они особо жадных и стали наказывать.
В смысле? не понял я.
А что? Будь-то не слыхал, что шахты обрушивались, или их водой заливало, опять же, провалы разные? с лёгкой усмешкой уставился дед на меня.
Так, это вроде природные катаклизмы? протянул я неуверенно.
Клизмы говоришь? Так и есть! От жадности и глупости! рубанул Серафим рукой воздух.
Так зачем ты их тогда ищешь, если они присматривают за нашим миром для его же пользы? мне стал непонятен весь смысл его поисков.
Так, ты, чё, паря, так ничего и не скумекал? удивлённо уставился на меня дед. Если они миру не явятся и знаниями не поделятся, люди так и будут прозябать в своей дурости и хапужности, и окончательно похерят Землю!