Совершенно верно, Лёлечка!
Ужасный зануда! Тётя, увидев Камила, всплеснула руками:
Ах, мой бедненький калека!
И обняла мальчика так, что он чуть не задохнулся. А потому не мог возразить тёте и сказать, что никакой он не калека. Он просто не видит, вот и всё. Интересно, понравилось бы тёте, если бы он сжал её со всей силы и стал причитать: «Ах, моя бедненькая толстая тётя! Лучше не садись на стул, а то он тебя не выдержит».
Но тётя Хелена и сама знала, что на стул садиться опасно, поэтому устроилась на диване рядом с Камилом. Диван заскрипел, но не проломился. А тётя воскликнула:
Милечек, давай покормлю тебя супчиком.
Камил хотел сказать, что умеет есть сам, но его перебил дядя Казик:
Совершенно верно, Лёлечка!
Тётя засунула первую ложку в рот Камилу.
За мамочку, сказала тётя.
Суп оказался горячим, и Камил фыркнул.
Вообще-то Милек умеет есть сам, заметила мама. Но тётя как будто оглохла.
За папочку, вторая ложка горячего супа оказалась у Камила во рту.
И тут мальчик не выдержал. Выплюнул суп. И прямо на платье тёти Хелены.
Ой! крикнула тётя.
Совершенно верно, Лёлечка, поддакнул дядя Казик.
Камилек, ты меня обжёг, заворчала тётя, и испортил моё платье!
Камил смутился, но что теперь поделаешь? Не слизывать же суп с платья. Родители извинялись перед тётей, Зося смеялась украдкой пока никто не видит, а дядя Казик ел суп и дул на каждую ложку.
Тётя Хелена ушла в ванную привести себя в порядок. Когда она вернулась, то застыла как вкопанная: Камил сам ел суп.
Смотрите-ка, он ест! воскликнула тётя.
Конечно, если Милек не будет есть, то умрёт от голода, ответил папа.
Но он ест сам. Он обожжётся!
Ещё ни разу такого не было, заявила мама.
Как это? рассердилась тётя. Ведь он только что обжёг меня!