Доктор вспотел от напряжения, и в голосе его появились нотки сомнения.
Мой рот закрывался сам собой.
Открывай, открывай рот земляк, гудел доктор.
Я с огромным трудом раскрыл его снова.
Клещи снова терзали мою десну. «Мудрый» зуб не поддавался.
Я в отчаянии терзал кресло, отрывая его подлокотники. Оно только трещало.
Доктор заволновался.
Сейчас, сейчас, я тебе укольчик сделаю.
Он быстро сделал два укола в десну, но десна теперь не хотела воспринимать их, и не реагировала на уколы. Она не замораживалась, боль не прекращалась.
«Земляк» раскромсал мне всю десну, по кусочкам извлекая остатки зуба.
Я про себя клял, и его, и зуб, и всех, и всё на свете.
Зуб оказался с корявыми корнями, и глубоко врос в десну. Но сила у доктора была большая, и он, вытащив, его с удивлением смотрел то на меня, то на зуб Затем изрёк:
Бывает же такое. Извини земляк. Всё же жить ты будешь.
Я, конечно, выжил. Давно живу на гражданке. Уже потерял почти все зубы, но этого доктора «земляка» я помню до сих пор.
Интересная история
Как то на заседании нашего клуба мы разговаривали о том, что за длительную деятельность клуба бывали казусные истории.
Один из старейших членов клуба Смирнов Г. И. собиратель старинных манускриптов, молитвенников, и других рукописных шедевров староверов, рассказал историю, которая произошла в клубе.
К нам в клуб приехал из Омска создатель шедевра рукописной микрокниги. Коненко Анатолий Иванович.
Уральский умелец миниатюрист.
Шедевр вошел в книгу Гиннеса, её размер составлял 0,7х0,7мм.
Уникальная книжка произвела фурор. Её можно было читать только через микроскоп, с которым он и приехал.
Все ринулись разглядывать книгу шедевр.
Очередь дошла до ветерана клуба Григория Голутвина, который слыл знатоком букинистических книг, и почитался в среде книголюбов.
С достоинством взяв микроскоп с книгой, наклонился, и вдруг, чихнул.
Все ахнули.
Воздушной волной книгу, как ветром сдуло.
Поднялась паника. Все стали сначала ощупывать себя и одежду, а потом встав на карачки, стали осматривать сантиметр за сантиметром вокруг.
Наконец, кто-то обнаружил унесённую ветром микрокнижечку. Все облегчённо вздохнули.
Радость была неописуемая.
Но, после этого случая Коненко усовершенствовал столик, и сделал, на всякий случай, бортик вокруг столика под микроскопом.
Чтобы в дальнейшем оградить шедевр от случайностей.
Благодаря этой истории, у меня родилось пару строк:
«Нельзя чихать, дышать нельзя,
Такие книжки есть, друзья.
На них мы молимся, их чтим,
Рассматривая их, всегда молчим».
Действительно, видя такие шедевры, смотрим их затаив дыхание.
История издания первого сборника стихов
Начало этой истории мне хотелось бы начать с 1989 года.
Я работал в ЦНИИЭП им Б. С. Мезенцева.
Его ещё называли дворцовым. В его стенах трудилась талантливая плеяда зодчих, под руководством Розанова Евгения Григорьевича.
Проектировали кинотеатры, стадионы, дома Советов и ряд других
специфических (закрытых) объектов:
Мавзолей в Хошимине, во Вьетнаме.
Грандиозная стройка высотного здания в Анголе.
Застройка центра Ташкента.
Победное шествие наших проектов прервала перестройка.
Поддерживали нас только проекты для доктора Елизарова,
которые мы выиграли по конкурсу.
Я в это время окончил вечерний факультет журналистики,
В который попал внезапно, благодаря упорству Николая Петровича Чебыкина. который курировал идеологию в институте.
Он предложил мне окончить вечерний институт Марксизма Ленинизма.
Но я уже оканчивал такой институт, лет пять назад, и особого рвения у меня и сотрудников это предложение не пользовалось уже успехом, и отказался.
Но из райкома поступали тогда ещё такие разнарядки.
Николай Петрович снова подошёл и попросил записаться.
Я сказал, что люблю журналистику или хотя бы исторический факультет,
Но на эти факультеты не было мест. Я был спокоен.
Неожиданно, через неделю появляется радостный Николай Петрович, и сообщает, что добился для меня место на факультете журналистики.
Можно начинать учёбу.
Тут мне не было куда отступать, и я пошёл на вечернее отделение журналистики.