— Кстати, это лейтенант Синицын, — кивнул в сторону нашего водителя майор.
Мы обменялись с лейтенантом взглядами.
— Сразу скажу, что попал ты, солдат, на засекреченную точку, — открывая планшетку, сообщил Галкин.
«Что же это за точка такая? — подумал было я, — Судя по антеннам на крыше, ее можно отнести к связи. А если брать во внимание птичьи фамилии состава, к… орнитологической станции». Эта мысль настолько мне понравилась, что я чуть не заржал. Но вовремя сдержался.
— Тебя, рядовой, к нам прислали по убедительной просьбе командования. Однако для тебя это не означает никаких привилегий. Нам стало известно, что ты рисуешь. Это главный аспект, говорящий в твою пользу. К тому же, остальные твои показатели нас тоже устраивают.
Я сидел и, признаться, ни черта не понимал. Какие показатели? Что за аспект?
Майор тем временем продолжал:
— Твой предшественник, к сожалению… уже уволился.
Мне показалось, что при этих словах голос офицера дрогнул.
— Талантливый был парнишка, — продолжал майор, — ну да что поделаешь…
«Что же это он о моем предшественнике как о покойнике говорит?» — пронеслось в голове.
Галкин заметил перемену в моем лице и, видимо, расценил ее правильно. Потому как тут же поправился:
— Ты не подумай ничего такого! Он действительно две недели назад… Короче, уволился в запас.
Я попытался припомнить сегодняшнее число. Получалось, что мой предшественник уволился в первых числах февраля…!!! Такого просто не могло быть! Увольнение из армии, так же как и призыв в оную, происходило только два раза в год. Весной и осенью! И исключения, насколько мне было известно, делались только в одном случае… СМЕРТЬ! Мне вдруг стало не по себе. И все же я тут же попытался найти объяснение происшедшему. «Парнишка, наверное, любил выпить, — думал я, — а бутылку прятал… ну скажем, в той самой трансформаторной будке. Вот! И однажды, опять же с бодуна, полез за ней, да не за то взялся!!! А что?! Вполне жизнеспособная версия!» Но что-то подсказывало мне, что все мои рассуждения на этот счет — совершеннейшая чушь. Однако предположение, что с моим предшественником действительно случилось что-то страшное, уже перерастало у меня в уверенность.
С другими обитателями «точки» я познакомился за ужином. Как выяснилось, библиотека, так здесь называли помещение с большим столом посередине, являлась одновременно и столовой. В семь вечера за столом собрались все восемь человек нашего небольшого коллектива. Майор Галкин, занявший место во главе стола, был самым старшим по званию из всех присутствующих и руководил остальными. Кроме него, лейтенанта Синицына и меня, здесь были еще капитан Стриж, старший лейтенант Журавлев, старший прапорщик Щеглицкий, старшина Дятлов и сержант-армянин Воронян. Последний, как я узнал позже, почти все время проводил на кухне и числился поваром. И надо признать, что поваром он был превосходным. Стол, уставленный самыми разнообразными блюдами, мог, наверное, соперничать по изысканности с любым столичным рестораном. Чего здесь только не было! После солдатской столовки мне он показался скатертью-самобранкой из русских волшебных сказок.
— Ну, сержант Воронян, сегодня ты просто превзошел самого себя! — глядя на дымящееся жаркое, похвалил повара Галкин.
— Рад стараться, товарищ майор, — весело отозвался армянин. Его, не обиженного природой ростом и физической силой, просто распирало от гордости.
— Товарищи, — Галкин обвел присутствующих серьезным взглядом, — позвольте мне представить вам нашего нового коллегу и… — он сделал короткую паузу, словно обдумывая следующее слово и закончил: — Короче, рядового Майзингера.
Все как по команде посмотрели на меня, отчего мне стало совсем неловко.