Леди Леона огляделась кругом, но было очевидно, что модных леди и денди, прогуливавшихся по Бонд-стрит, этот боковой переулок не интересует; на всем его протяжении были видны только два оборвыша, копающихся в сточной канаве, да несколько респектабельных покупателей-буржуа, торопившихся по своим делам.
Леди Леона грациозно поднялась по трем ступенькам, ведущим в магазин, и скрылась внутри.
Как только дверь за ней изнутри закрылась, неприметная немолодая продавщица поспешно вскочила. Не говоря ни слова, леди Леона прошла мимо нее и, раздвинув занавески в дальнем конце помещения, очутилась в полутьме задней комнаты, убранной в виде шатра.
Стены были затянуты темно-красными занавесями, ниспадавшими с центра потолка, а на низкой кушетке за столиком сидела мадам Зазет.
В ней явно чувствовалась цыганская кровь: у нее были характерные для представителей этого племени черные волосы, выдающиеся скулы и темные глаза. На ней был совершенно фантастический наряд, который можно было бы описать как турецкий с примесью испанского и не без влияния древнеегипетского стилей.
Она была увешана дешевыми побрякушками, а в ушах ее были огромные золотые кольца, свисавшие из-под платка с красными кистями, который закрывал ее темные волосы.
При появлении леди Леоны мадам Зазет развела свои смуглые руки в преувеличенном приветственном жесте. Пальцы ее, не слишком чистые, были унизаны всевозможными перстнями и кольцами, на худых запястьях звенели браслеты.
— Вы опаздываете, миледи, — произнесла она с сильным акцентом.
— Он уже здесь?
— И с нетерпением ждет, — закудахтала мадам Зазет. — У них от вас горячка, прелесть моя. Уже больше чем полчаса он пускает слюнки и дрожит от страха: вдруг вы ему откажете.
— Довольно, — резко оборвала ее леди Леона. — Вот ваши деньги.
Она положила перед цыганкой две гинеи. Мадам Зазет подняла на нее дерзкие глаза.
— Я предупредила вас прошлый раз, миледи, что буду брать больше. Три гинеи, будьте добры.
— Три! — проговорила леди Леона. — Это слишком много, и вы это прекрасно знаете.
— Вы можете обратиться к кому-нибудь другому, миледи, — ответила цыганка, пожимая плечами.
Леди Леона досадливым движением вынула из ридикюля еще одну гинею и бросила ее на стол.
— Пожалуй, я больше не приду. Мадам Зазет захихикала.
— Все так говорят, но все возвращаются. Никто не может устроить их с такими удобствами и в такой тайне, как Зазет. Вы вернетесь, миледи, если не для него, то для кого-нибудь еще.
— Не смейте разговаривать со мной в таком тоне, — приказала леди Леона.
Она направилась к двери в дальнем конце комнаты-шатра. Только хорошее знание этого помещения позволило ей безошибочно найти этот ход. Но уже дойдя до двери, Леона вернулась.
— Раз вы столько берете, — сказала она, — можете для разнообразия по-настоящему погадать. Ответьте мне на один вопрос: я получу, что хочу?
Откинув голову, цыганка захохотала:
— Все вы, знатные дамы, одинаковы: всегда хотите получить за свои деньги что-то лишнее! — не переставая смеяться, заявила она. — Ну что же, вы ведь клиентка хорошая, я сделаю это для вас. Я уже говорила: вы получите от жизни то, что хотите — деньги, ведь вы жаждете их, так ведь? — и высокое положение. Чего еще желать такой женщине, как ваша милость?
— Вы уверены, что я получу и то, и другое? — настоятельно переспросила та.
— С вашей внешностью это совсем нетрудно, — ответила цыганка. — Но, может, ваше тело требует чего-то другого?
Опять зазвучал ее насмешливый хохот, но на этот раз леди Леона с гневом отвернулась и, выйдя через потайную дверь, с шумом захлопнула ее за собой.
Теперь она очутилась перед узенькой винтовой лестницей, ведущей на второй этаж. Приподняв подол платья, она быстро поднялась наверх и открыла дверь.
Когда она вошла, со стула у камина поднялся мужчина.
— Ты опоздала, — непримиримо сказал он.