В обоих концах поля мужики связывали рамы для подвешивания пузыря.
– Они готовят бей-башку, да? Это такая грубая игра, как я слышал?
– Бывает и грубой, – хмыкнул Шив. – Если кто-нибудь из игроков захочет свести с кем-то счеты на поле.
У ворот загона собирались две команды. Побродив немного взад и вперед, игроки разбились на местных торговцев и фермеров с одной стороны и стражников и возчиков с дарийского каравана – с другой. Обе команды проходили на поле и выстраивались друг против друга. По четырнадцать участников в каждой – таково было число, на котором наконец все сошлись.
– Только игроку с палкой нельзя заходить за линию броска или всем? – поинтересовался я, глядя, как мужчины, размечающие поле, проводят глубокую черту в неровном дерне по обеим сторонам площадки.
– Только тому, что с палкой. Разве вы в Тормалине не играете в башку? – удивился Шив.
– На севере играют и на западных границах, но не забывай, что я из Зьютесселы. Если пройдешь чуть дальше на юг, то свалишься с Мыса Ветров.
Началась игра. Люди из каравана явно привыкли играть вместе и вскоре лихо передавали палку друг другу, обегая местных парней. Зрители дружно охнули, когда их человек бросил биту в подвешенный пузырь, но промахнулся всего на палец. Пятеро игроков сбились в кучу, дерясь за палку, но добыл ее кто-то из конюхов, и действие переместилось по полю к нам.
– Попробую найти Ливак. – Шив оттолкнулся от ограды. – Ты идешь?
– Нет, побуду здесь. – Я не сводил глаз с поля. – Здорово, правда?
Маг засмеялся и скрылся в толпе, а я внимательно следил за игрой. Мы в Тормалине не увлекаемся командными соревнованиями, мы предпочитаем состязаться в личном мастерстве. Я начал прикидывать, как мое мастерство в метании копья пригодилось бы в такой игре. Вся штука в том, чтобы получить возможность его использовать, решил я. Но вот игрок, уже готовый к броску, исчез под грудой пыльных курток. Одному не удалось встать так же быстро, как остальным, и он захромал с поля, придерживая руку на груди. После короткой заминки другой погонщик мулов перепрыгнул через ограду, чтобы занять место пострадавшего.
– Есть охота войти в команду? – раздался над ухом голос Найла.
Я обернулся. Что нужно от меня этому человеку?
– А как насчет твоих друзей? – продолжал он. – Нам бы не помешал хороший бегун.
Я пожал плечами.
– Это надо спросить у них.
– Ты тормалинец, верно? На востоке играют в бей-башку?
– Там, где я живу, – нет. А ты будешь играть позже? – Я не хуже других умею вести праздный разговор, но мне было интересно, ради чего он затеян.
– О да. – Найл придвинулся чуть ближе и наклонился вперед. – Просто я хотел сперва поговорить с тобой. Я тоже помаленьку торгую – так, для себя, – в основном оружием. Я заметил твой меч – Старый Тормалин, верно? А ты часом не думал о продаже?
– Вообще-то нет. – Я снова пожал плечами.
– Я мог бы дать хорошую цену. У меня есть знакомый, который ищет как раз такой клинок.
Возможно, Найл не расслышал мой ответ из-за криков с поля, но колючий взгляд его серо-стальных глаз заставил меня усомниться в этом. Так что же это такое – просто случайная встреча или чьи-то гончие напали на наш след, пока мы вынюхивали свою добычу?
– Прости, друг, но он не мой, чтобы его продавать.
Я позаботился, дабы в моих словах звучала только скука и никакого подозрения, и вновь сосредоточился на игре. На поле разгорались страсти – команды бурно выясняли, переступил возчик линию броска, прежде чем выпустить биту из руки, или нет.
– Ты мог бы заработать своему патрону целый сундук золота. Подумай об этом. В нем был бы толстый кошелек и для тебя, полное сезонное жалованье.
– Нет, спасибо.
С поля донесся крик – один из местных заехал кому-то кулаком, – и погонщики завопили, призывая Найла.