Темнота и тишина.
Это дало ему целый ворох тем для размышления.
Потом загорелся свет в салоне, и одинокая фара уперла луч в бурые стволы.
Капитуляция!
— Кто такие? — послышался голос Киллера из-за машины.
— Я Грэм Гиллис, — ответил голос ближе. — Это мои дети.
Ага!
— Бросай оружие!
Джерри перешел дорогу, выйдя из зоны обстрела Киллера.
— Я здесь! — крикнул он.
Судя по всему, оружие — пистолет — выбросили, поскольку Киллер скомандовал:
— Всем выйти из машины на ту сторону! — подальше от пистолета, разумеется.
Не считая детей, их было трое, все закутанные в бесформенные плащи, один очень высокий, один, наоборот, низкий — возможно, женщина. Джерри вынырнул из темноты; вся сцена освещалась отраженным от деревьев светом фары. Тот, что повыше, держал на руках… да, скорее всего Алана, а эта бесформенная фигурка рядом с коротышкой, должно быть, Лейси. Затем из темноты за машиной появился Киллер — очень медленно, согнувшись чуть не вдвое, опираясь на автомат как на палку.
На этот раз он не стал дожидаться, пока Джерри примет решение.
— Имя? — рявкнул он.
— Я — Гиллис, — ответил высокий. — Это моя жена, а это Карло, мой шофер.
— Отлично, — кивнул Киллер. — Он понесет девочку. Миссис Гиллис, вы понесете младшего.
— А я? — удивился здоровяк, не понимая, почему его оставили без дела.
— А вы понесете меня, — спокойно ответил Киллер.
— Идите к черту! — огрызнулся Гиллис, и Киллер сбил его с ног ударом приклада, потом ударил еще и еще, пока тот не встал.
— Вы понесете меня, — повторил Киллер, и здоровяк попытался броситься на него. На этот раз он получил стволом в рот. Этот аргумент его, похоже, убедил. Киллера нельзя было назвать легкой ношей, но Гиллис возглавил шествие, шатаясь, словно Синдбад под весом вредного старика-магрибинца — только у этого в руке был подобранный автоматический пистолет.
Джерри шел последним, держа оба «узи» и размышляя, что бы он наделал, не будь с ним Киллера. Они не стали выключать фары, и он проделал большую часть пути, пятясь спиной вперед в ожидании нападения с тыла. Перестрелка выдала их местонахождение — если кто-то и не знал его раньше, — но вой прекратился, что не предвещало ничего хорошего.
***
В относительной безопасности под фонарем Джерри вернул Киллеру его автомат. Киллер стоял на крыльце, пропуская всю компанию в дом, и казался чрезвычайно довольным собой. Дождь почти полностью смыл грязь с его лица и груди, но он явно спешился не самым удачным образом, украсив себя дюжиной царапин и синяков. Джерри пошел на конюшню.
Кобыла стояла на месте, вся в пене, дрожа от холода и страха. Ей не помешало бы сейчас немного внимания, которого никто не мог ей уделить.
Джерри запер дверь, вернулся к коттеджу и удивился, застав Киллера на крыльце — он привалился к столбу, убрав вес с больной ноги, и напряженно смотрел на происходящее в доме, оставаясь сам — что было на него совсем не похоже — легкой мишенью на фоне освещенного проема. Возможно, он рассчитывал, что следующая атака произойдет без использования огнестрельного оружия.
— Что случилось? — поинтересовался Джерри.
— Похоже на мелкие семейные радости, — ответил Киллер. Он положил руку на плечо Джерри, словно собирался пройти. — Я изловил твою рыбку, потомок Говардов, верно?
— Да, изловил. Спасибо, Киллер.
Рука на плече стиснула его сильнее.
— Спасибо, говоришь? Спасибо? Я скакал на этой кляче без уздечки. Я прострелил колесо этой колымаги на ходу. Я остановил их и вернул сюда. За спасибо?
Маленький ублюдок обожал хвастаться, к тому же теперь ему было чем — голливудским трюкачам не провернуть такого и с сороковой попытки, тем более с больной лодыжкой. Да и никому такого не повторить, ни в Мере, ни во Внешнем Мире.