Одноногие перестали быть двуногими после того, как попались на мину-ловушку в бронированном предбаннике сейфовой комнаты алмазной гранильни на бангкокской Силом-роуд. Отбывать срок они начинали в госпитале самой вместительной в мире таиландской тюрьмы Бум-Буд, а подлечившись и получив протезы за счет казны, немного насладились свободой под залог. Прокуратура полагала, что с одной конечностью далеко не убежишь, и совершенно напрасно... Когда я выследил их в Новой Зеландии и вытащил оттуда, моя лицензия "практикующего юриста" стала бессрочной. Как и угроза мести. Отчасти последнее и привело меня к Ефиму Шлайну в тогдашнее советское посольство в Бангкоке...
Я вскользь подумал, что не имею никакого представления об интимной стороне существования Ефима Шлайна. Он не вел разговоров о женщинах, шнапсе, охоте или спорте, не играл в шахматы, как большинство его коллег, во всяком случае, со мной. И это мне нравилось. Но чем же заполнялась его личная жизнь?
- Марика, - сказал я, - номер телефона сорок три восемнадцать двадцать. Попросите хозяина, скажите, что вчерашний гость желает придти ещё раз. Что все приготовлено.
Ефим перестал бегать, пока она разговаривала с Гаргантюа Пантагрюэличем. По телефону, номер которого, я уверен, никакого отношения к логову в лохусальском бору не имел.
- А после обеда у вас считается в котором часу? - спросила Марика. Потом она закончила разговор, положила трубку и, повернувшись к Ефиму, сказала: - Господин Шемякин должен вернуться в пансионат. За ним приедут после обеда, около трех...
- Услышал? - спросил Ефим. - Дополнительная экипировка потребуется?
- Хороший вопрос, - сказал я. - Давно ожидаемый.
Ефим улыбнулся Марике.
- Я принесу ещё пирожок, - оповестила она и выплыла из салона.
- Инвентарь следующий, - сказал я. - Бинокль. Фотокамера с телеобъективом, непременно "Яшиха". Снайперка "Галил", израильского производства, с сошками...
- Почему "Галил"?
- Легко достанешь. Сто пятьдесят штук эстонская армия купила в девяносто третьем. Двадцатизарядная. Тяжелый ствол с пламегасителем и телескопические сошки. Плюс две коробки патронов, мне нужны американские "эм-сто-восемнадцать" или бельгийские "эф-эн" с одиннадцатиграммовой пулей...
- Когда?
- К ночи... Еще не все. Мне нужен швейцарский "ЗИГ-Зауэр пи-двести-двадцать-восемь", двойного действия, тринадцатизарядный.
Ефим что-то рассчитывал на карманном калькуляторе.
- Иное нельзя? Я про парабеллум...
Я не хотел иного. "ЗИГ-Зауэр" ложится в ладонь, как рука любимой девушки. Прицеливание обеспечивается, как говорится, инстинктивно. Кистью чувствуешь цель, словно дотрагиваешься...
- Здесь трудно достать... и дорого обойдется.
- Ефим!
Мне показалось, что он посмотрел на меня без обычной брезгливости.
- Ну, хорошо. Позвони сюда. Я приготовлю.
- Еще момент. Напоминание, - сказал я, не особенно надеясь на хорошие новости.
Ефим перекинул мне на колени компьютерную распечатку:
"О.П. Махмадов - г.р. 1969, м.р. Баку. Херсонское мореходное училище, 1984-89. Бакинский ГУ, юр. ф-т, 1988-93. Москва, Востряковское кладбище, подсобный рабочий ритуальной бригады, 1996-99. Выбыл.
В.В. Вайсиддинов - г.р. 1966, м.р. Баку. Служба в ВС - Тихоокеанский флот, подводник, 1984-87. Бакинский ГУ, физ. - мат. ф-т, 1988-94. Москва, Востряковское кладбище, разнорабочий, гранитная мастерская, 1995-99. Выбыл".
Для себя я отметил, что оба в прошлом морячки, при этом один подводник.
- Только четыре человека катались в "Мерседесе" с Чико? Эстонцы не ошиблись? - спросил я.
Гаргантюа Пантагрюэлевич говорил о шести. Двое исчезли, оставив "мерс" Тургеневу.
- Нет, не ошиблись, - сказал Ефим. - Информация достоверная. А что?
Я снова подумал, как хорошо, что Шлайну не известен мой контакт с Мариной Бургер, второй эстонский муж которой имеет подводный транспортник "Икс-пять".