Он задумался, потирая ладонями коленки, потом поднял голову. - Слушай, а чего ты так волнуешься из-за этого?
Самбо широко расставила ноги и уперлась кулаками в бока. Глаза ее стали злыми.
- А потому, что в этом обвиняют меня. Вот почему! Понял?
Машка смотрела на него так, что детектив заерзал на месте.
- Ладно! Ты только знаешь... не нервничай. Ты мне вот что объясни: мытье полов - дело полезное... Почему же ты говоришь, что тебя о_б_в_и_н_я_ю_т в таком хорошем деле?
- А потому, что все они рассуждают так: если пол регулярно кто-то моет, значит, его кто-то регулярно и пачкает. А если он регулярно пачкает, значит, он занимается в кухне каким-то тайным делом.
- Ну, дальше!
- И все, как обычно, подозревают меня.
- Кто "все"?
- Ну конечно, папа, мама и бабушка.
- А почему "как обычно"?
- Потому что меня всегда во всем подозревают. Это уж так принято в семье: если что-нибудь случилось, значит, обязательно я виновата. Сначала было еще ничего, сначала они только посмеивались надо мной, а потом...
Самбо вдруг умолкла, скосив большие глаза на дверь. В следующий момент она бросилась к двери и распахнула ее. Петя заметил, что кто-то в передней быстро отскочил от двери.
- Ну? - грозно спросила Самбо.
- Мне авторучку взять, - послышался тихий голосок.
В дверь мимо Маши бочком проскользнула щуплая девчонка лет одиннадцати, в куцем темном платьице, с тонкими, как червяки, ногами в коричневых чулках. На Машку она походила лишь золотистыми волосами. Косички ее были аккуратно связаны под затылком, а лицо у нее было нежное, продолговатое и глаза не серые, а темно-карие.
- Бери свою авторучку и уматывай, - проворчала Самбо.
- Комната не твоя, а общая, и ты, пожалуйста, потише, - негромко ответила девчонка.
Тут только Петя заметил два столика, размещенные у противоположных стен. Они были сделаны из чертежных досок. Каждая доска была одним концом привинчена к стене, а другим концом опиралась на единственную ножку. Как видно, оба столика можно было опускать, как столики в железнодорожных вагонах. Над каждым столиком висели полки из неокрашенного дерева. На столике и на полке у левой стены царил образцовый порядок. С правого столика свисал чулок, среди разбросанных как попало книг и тетрадок топорщился ком железной проволоки. На полке рядом с книгами стояли банки с синей и зеленой жидкостью, а от них тянулись провода к какому-то ребристому прибору.
Самбо следила напряженным взглядом за вошедшей девчонкой. Та бочком подобралась к столику, на котором царил порядок, и пошевелила пальцем карандаши в пластмассовом стакане.
- Ну! Где твоя авторучка? - процедила сквозь зубы Машка.
- Значит, она у бабушки в комнате, - ответила девчонка и бочком вышла из комнаты, не поворачиваясь к Машке спиной: так выходит укротитель из клетки с тиграми.
- Видал? - сказала Самбо, прикрывая дверь. - Подслушивала!
- Это твоя сестра?
- Ага. Заноза. Ты думаешь, ей авторучка нужна? Ха-ха! Она на тебя взглянуть приходила. - Самбо снова принялась ходить по комнате. Теперь у нее ушки на макушке. Она знает, какая о тебе в школе слава идет, она понимает, что я не чай пить тебя пригласила. Теперь хвост подожмет. - Самбо вдруг резко остановилась перед Петей. - Спорим, что это она моет в кухне полы!
Некоторое время Петя оторопело смотрел на свою странную клиентку.
- Ладно! А почему ты так думаешь?
- Во-первых, потому, что больше некому, а во-вторых, потому, что она всякий раз испаряется, как только об этом заходит разговор.
Петя вдруг вскочил и тоже прошелся по комнате. Он весь подтянулся, тонкая загадочная улыбка появилась на его губах.
- Так! - сказал он звонким голосом. - Разреши мне задать тебе несколько вопросов.
- Задавай! Только потише.