Когда-то давно мне хотелось найти у них что-нибудь о сексе, но там была лишь одна заумная хрень. Так вот об этих необычных людях упоминал Аристотель, который писал о реке Гипанисе, что течет в Черное море с Европейской стороны. Возле нее и жили эти самые люди. Как я выяснил, Гипанисом греки называли Южный Буг, а люди звались однодневками, не потому что были примитивными и поверхностными в интеллектуальном плане, а потому что жили от заката до рассвета. В течение дня они стремительно проживали свою жизнь и если утром, на восходе, были младенцами, то к закату становились глубокими старцами.
Эта изумительная краткость, сжатость жизни, заставляла, судя по рассказу Анжелы, жить их на полную катушку, ни в чем себе не отказывать. «Девица ударилась в философию», привычная ирония вернулась ко мне.
Главный герой ее рассказа мальчик, еще не перешедший в юношеский возраст по имени Ланц. Он был некрасивым и тихим, на него никто не обращал внимания. Братья его, успешные и ловкие охотники, умело ходили за соболями, что позволило им собрать нужное количество шкур в уплату за невест и удачно жениться. Одному только Ланцу не везло и не везло. И вот, когда он забрел как-то в гущу леса, ему явилось видение, в котором старуха-прорицательница дала совет подняться на одну из сопок, найти там хижину и войти внутрь.
«Там будет тебя ждать горная женщина», раскуривая трубку и громко покашливая, сообщила старуха.
«Она медведица?» несмело поинтересовался Ланц, поскольку по преданиям айнов горными людьми назывались медведи.
«Ты сам все увидишь», таинственно заметила старуха и исчезла.
Ланц отправился на вершину ближней сопки и, действительно, обнаружил одинокую хижину. Когда он открыл дверь, то увидел сидящую к нему спиной медведицу. Почувствовав человека, та заворчала, начала поворачиваться и только в этот момент со спины ее слетела медвежья шерсть, а длинная морда с оскаленной пастью на его глазах превратилась в девичье лицо. Когда же она полностью к нему повернулась, то он увидел, что перед ним сидит миловидная девушка.
«Меня зовут Азук, назвалась она. Я знаю, что ты Ланц. Иди ко мне нам надо успеть до заката».
Когда Ланц подошел, Азук встала, откуда-то появился медный таз с теплой водой в форме лодки, она сняла с него одежды, принялась осторожно обмывать. С каждым взмахом ее руки Ланц становился все старшеделался сначала юношей, потом парнем. А когда она стала расчесывать его голову костяным гребнем, то у него начали быстрее росли волосы, покрывая густой шапкой голову. Так он становился мужчиной.
«Теперь идем на нары», потянула его Азук на приготовленную заранее кровать из еловых веток. И там они лежали и любили друг друга до самой смерти.
Анжела закончила рассказ, обвела слушателей долгим взглядом, который из-за очков, наверное, некоторым показался строгим взглядом учительницы, проверявшей домашнее задание у первоклашек.
«И в чем мораль? подумал я усмехаясь. Надо трахаться как кролики пока живешь? Так что ли? Жизнь слишком коротка, чтобы о чем-то переживать и чего-то добиваться. Лежи в постели с женщиной и будешь счастлив».
Благодарим Анжелу за прекрасный рассказ, тем временем произнесла модератор конференции. Надеюсь, что вопросов не возникло, все и так понятно.
Они умерли прямо в постели? громко уточняю я, привлекая к себе внимание.
Анжела отыскивает меня взглядом, не подавая виду, что мы знакомы.
Да, отрезает она, умерли, чтобы родиться снова.
Мне помнится, я не унимаюсь, люди-однодневки жили возле Южного Буга. Как они попали на Сахалин? Рейсом Аэрофлота?
Анжела, хотя и должна злится на мои провокационные вопросы, но не подает виду. Ее лицо холодно, равнодушно, и тем не менее на нем заметен оттенок презрения.
У людей подобных вам, парирует она, отсутствует фантазия, хотя и считаете себя писателем. Вам непонятны эмоции, для вас важны только фейковые новости.
В зале раздается легкий шум, удовлетворенные возгласы, вероятно местная творческая элита посчитала, что Анжела ловко отбрила этого писаку, неизвестно зачем зарулившего к ним на остров.
У вас еще есть вопросы? спрашивает меня модератор.
Я отрицательно качаю головой. Какие к черту вопросы, если Анжела повернута на сексе и вся ее философия крутится вокруг мужских и женских гениталий. «Тут все что ли такие?» возникает у меня нетривиальный вопрос. Может природа Сахалина так воздействует на людей? Не зря же Чехов писал, что на острове, рожают даже старухи и бесплодные женщины, которые не надеялись иметь детей в России.