Намного? машинально спросил я.
Намного. Тысяч десять по меньшей мере, точно не успел заметить.
Так это ж здорово! я пожал плечами.
Кретин, без всякой эмоциональной окраски сказал Бронич. Машина на такую нагрузку не рассчитана.
А-а-а, глубокомысленно ответил я. Ну, все ведь нормально? Переход совершился?
Совершился!.. в голосе Бронича появились нотки раздражения. Машина сгорела!
Сгорела?! я поперхнулся. Но
Это не девон, тихо и мягко проговорил Бронич. Машина не выдержала нагрузки, сбросив нас где-то по дороге. Назад мы теперь не вернемся.
Я молчал. Может, обхватить голову руками и покачаться из стороны в сторону? А поможет? Огляделся вокруг, на этот раз внимательней. Как я уже говорил, лес. Самый обычный лес, на мой взгляд. Ничего доисторического. И птицы поют.
Бронич, а где то есть, когда мы?
Кайнозой. Практически наверняка четвертичный период, с готовностью ответил тот.
Я осмотрелся еще раз.
Не знаю По-моему, все выглядит вполне современно.
Бронич вздохнул.
Я только что сказал тебе то же самое. Некоторые признаки говорят о том, что мы не отдалились от точки старта и на сто тысяч лет.
Ну, по мне что четыреста миллионов лет, что сто тысяч разница непринципиальная. Можно, наверное, и здесь выжить. Но вот то, что люди никогда не смогут вернуться назад и попробовать восстановить цивилизацию это страшно.
И тут мне в голову стукнуло. Да так стукнуло, что аж зазвенело в ушах и пересохло в горле. Бронич, наверное, прав, называя меня невеждой, но кое-что я все-таки читал. И фильм по Би-Би-Си смотрел.
А знаешь, Бронич, я, пожалуй, могу тебе сказать, какое сейчас время, спокойно говорю, изо всех сил стараюсь не сорваться.
Что? смотрит на меня совой, моргает и не понимает ничего. Уч-ченый!..
Сейчас, Бронич, приблизительно сорок тысяч лет до рождества Христова.
Почему? спрашивает.
Я говорю медленно, с паузами, словно самому тупому ученику в классе теорему Пифагора втолковываю.
Потому что. Около сорока тысяч лет назад. На Земле появились. Первые настоящие люди. Откуда они появились до сих пор не было ясно. Поздравляю в твоем лице всю земную науку с раскрытием этой великой тайны.
Голова у Бронича все же работает, дошло практически сразу. Ну, похватал чуток ртом воздух, схватился еще раз руками за голову для проформы, а потом кивать начал.
Да, говорит. Вероятней всего так оно и есть. Это наиболее логичное предположение. Оно все объясняет, все и пальцами в воздухе зашевелил, что-то, видать, про себя прикидывает.
Нет, а я все же одного не пойму. У нас же все знания двадцать первого века. Почему тогда нас ждет каменный век?
Бронич уже в себя пришел и снова улыбается слегка снисходительно.
Джефф, Джефф! Что стоят все наши знания без техники, без инструментов и даже без металлов? Да, я знаю, как сделать ветряную мельницу или даже электростанцию, но что с того? Что мы можем голыми руками? Ни-че-го, Джефф! Думаю, для того, чтобы научиться делать приличные каменные ножи, потребуется несколько поколений. А тогда, он выразительно махнул рукой, какие там мельницы
Значит, каменный век, Бронич?
Каменный век, Джефф! Видишь, как получается, он словно бы виновато развел руками. У человечества нет вчерашнего дня, если смотреть из нашего сегодня. Зато никогда еще человек не мог быть так уверен в том, что у него есть завтра.
Философ!
А послезавтра? спросил я. Риторически.
Послезавтра, увы, человек лишен. Сегодня, завтра и снова сегодня.
Здорово, ничего не скажешь. Чем больше я об этом думал, тем сильнее путались мысли. Голова шла кругом и в конце концов думать надоело. Хотелось не то плакать, не то кричать. Я выбрал второе.
А кто мне говорил, что парадоксов времени не бывает? заорал я на маленького толстяка, стоящего передо мной. Что же это тогда, по-твоему? Откуда вообще взялись люди, ты мне можешь объяснить?
Я плюнул себе под ноги и пошел прочь, не дожидаясь ответа. Мне опять не хотелось видеть Бронича.
Ты куда, Джефф? услышал я жалобный голос.
Пойду, сделаю пару наскальных рисунков, зло кинул я, не оборачиваясь. Или колесо изобрету.
Вдалеке раздался грозный звериный рык. Я остановился.
Хотя нет. Изобрету я, пожалуй, для начала лук со стрелами