Елена Сомова - Восстание Боттичелли. Книга стихов стр 6.

Белые голуби и святые духи
Чувства, рвущиеся через край,
Крылья берез  полный вагон-сарай
тонких эмоций 
берестяные слухи
Нежности, вырванной с корнем у бытия 
Взятой в бумагу жемчужине хватит боли слепых открытий 
Выплеснет океан жемчуг, слегка прикрытый крылом наитий.
Пухом домашнего счастья мир серебря,
Скоро снега накроет кривая рубаха.
Рвется, не угасая на взлете, птаха.

Образ лохматого дуба, крепкого бороной 
Небо вспахали буквы веток необычайных.
За полстолетья выреветь звезды и чашку чая
В теплом уюте и бесприюте  волной
Быть
И отхлынуть в вечнокипящий ад
варева пота, крови, надежд промученных.
Возле икон обретаю смысл  и тогда Бог рад
Девочке, в детстве намертво переученной

Жить и любить  нервный ценить сквозняк,
Паузы, многоточия в отношениях,
Храмы природы  искренний березняк,
Лики молитвенные в таинстве совершения.

До Дивеева добрались,
Все изгадив на полпути,
Пивотоком свергая высь
И желая Бога найти

С фонарем и собакой Гад.
К Богу выйти со списком рад
Каждый мытарь и каждый жнец
В олимпийской эмблеме колец.

До поездки жахнув сперва,
Не болела чтоб голова,
Едут боль из душ отпускать.
Матершине долго хлестать.

Пузо  в крести, горло  пикам,
Во всю спину  бубей аркан,
Черви сердце изгрызли вдрызг
Во всю силу спиртовых брызг.

Чем наглее отряд барыг,
Тем жирнее официоз:
Бумазеями скрип да скрип
С хищным жалом блудливых ос.

Торг за право носить кресты,
Поднимать повыше носы,
Руль врывая вдоль полосы,
Занимать повыше посты.

Мир иллюзий  по центру  ложь,
На количество рыл умножь 
Вот и новых блатняг вагон
Все в коньячных звездах погон.

Виноверть крутит малый винт
Под него идущей рекой.
Каждый день гремит винопой, 
Блудням Родины вышел спринт.

Невыносимы завыванья лжи восточной 
Копают мозг своей канавой сточной,
Уловками наветов и борьбой за власть.
Там человек, но бомж  отъедает сласть
У дармовых продуктов.
Как же погано от чуждых отрепьев прет
Выброшенный на улицу с черного хода, жрет,
И из хурмы высасывает сукровицу
Скользких подвалов с музыкой разложения.
Каждый вошедший вот  вот оступится.
Музыка ада  эмблема самосожжения.

Эта страна на карте мира  улица, 
Даже не площадь, где голубь надутый сутулится.
Камень быстрее воду в ручье поймет,
Чем завы магов  бомжа. Его жизнь  помёт
Голубя мира, проданного с витрины
И возвращенного далее на картины
Выставок детских
Русско  немецких.

Как побитые яблоки, изувеченные грозой,
Жертвы новой России ступают под красным флагом,
Пять бомжей, покалеченные распадом:
Алкоголем и голодом, но вместе  не вразнобой.

Перекройка истории  праздник свободы  стой!
Оглянись на народ и закрой нано  рты лже  пророков,
Собери, Господь, падалицу, новых сроков
жизни дай при свете,
врачуй,  на их ранах гной.

Ожиревшие маски просунуты в новострой,
Пропестреют эмблемы, сорвут лепестки доходов.
Становиться колонией непристало, свой
Тополино  пуховый образ роняя в походах.

Мы шли наощупь, открывая сны
За дверью дверь, за поцелуем тайна,
За лепестками  солнечные псы
Теплом хватали и вели на крайний
Прибрежный плот. Оккультная игра
Кружила волны и волчки, стараясь
Приблизить остров, где слепая завязь
Готовила бутон из горных вод.

Окукленная искра доброты
В мир покаяний и борьбы рождалась
И восставала искрами цветка.
В Галактике и звезды и цветы
Несут богам. Нам попадает малость,
И жаль, когда на краешек лотка.

На тонкий лист собрать энергию лучей
Последнего тепла и призрачной надежды.
Я знаю, без любви весь мир уже ничей, 
Мир варваров и шлюх,  им не прикрыть одеждой

Свирепый нрав: горчат клыки, свербят глаза
И когти чешутся, кого еще бы свергнуть.
Разделит нас сквозная светополоса 
Сквозь мглу просвет,  его-то не избегнуть.

Лишь бы заметить и идти на луч,
Лететь пушинкой под раскрытой дверью,
Увидеть, как твой дух теперь могуч,
Пройдя страданья, боль и суеверья.