В течение года он преподавал каратэ группе полицейских. Корейцы называли это боевое искусство по-разному: тан су до (искусство китайской руки) и кон су до (искусство пустой руки). Название демонстрировало, на какой стороне холодной войны находился говорящий. Хотя и то, и другое были не что иное, как каратэ. Создатель японской системы Гичин Фунакоши изменил слово «китайская» на слово «пустая», так как первый вариант звучал достаточно дерзко. И несмотря на то, что это боевое искусство называлось «китайской рукой» сотню лет, использование названия «кон су до»45 показывало лояльность Японии. Чой и многие корейцы всё ещё оставались верны названию «китайская рука» и остановились на названии «тан су до». На фоне этого раскола зародилась небольшая группа школ (кванов), где занимались ученики и инструкторы, ставшие пионерами всех будущих стилей тхэквондо.46
Чой, как и прочие мастера, использовал свои кулаки так же часто, как и свой ум, чтобы достичь того, чего он хотел. У него была особая личная фишка перед тем, как вступить в драку, он любил потушить о костяшку кулака зажжёную сигарету. Однако это касалось только правого кулака, потому как левый должен был оставаться нетронутым в знак уважения к конфуцианским ценностям. Костяшки его правого кулака имели большие и твердые мозоли.
Несмотря на весь хаос, царивший на сеульских улицах, а также на сильную руку, поставленную Америкой в руководстве страны, Чой чувствовал, что может командовать армией. В эти дни он встречает Суна Ха Лима, солдата, который после «пхеньянского инцидента» смотрел на него с восхищением.
Лим вскоре станет генералом и будет содействовать развитию корейской армии. Он заметил, что в те дни бывший сокамерник хотел руководить своими друзьями ровно также, как и веселить их. Чой любил весело проводить время, на вечеринках хотел видеть улыбки и слышать смех. Он мог вскочить на стол, танцевать и петь народные песни, а его друзья, задрав головы, от души хохотали.47 Лим заметил, что Чой привык быть центром внимания: на улице был всегда впереди всех, а не рядом или позади. Он до тех пор пинал столбы и бил руками всё, до чего мог дотянуться, пока озадаченные друзья не начинали кричать, прося его прекратить чудачества.48 Лим представлял, что может получиться из этого наглого молодого солдата, в котором начальство видело скорее военное, чем боевое искусство.
В 1948 году Чой встретил свою вторую жену. У них родилось трое детей. Фото предоставлено Генералом Чоем.
В 1946 году Чой был вторым лейтенантом и уже стал стыдиться учить солдат японскому карате.49 Это началось в то время, когда Корея заново открывала для себя собственную национальную культуру после нескольких лет войны и десятилетий японской оккупации. В этот год он придумал первый элемент техники своего предполагаемого нового боевого искусства. Это был «нижний блок», перешедший из карате.50 Чой думал о боевом искусстве, которое должно было стать лучше, чем карате, сделать сильнее его самого, его солдат и его народ. Ведь, по его убеждению, японские головорезы притаились за каждым углом, а каждая из супердержав аккумулировала силы на своей стороне от границы.
Но у воинственно настроенного Чоя была и другая сторона души. В 1948 году он увидел потрясающую девушку в штаб-квартире армии. И хотя второй лейтенант всё ещё находился в законном браке, давным-давно устроенном его родителями, это не останавливало его от ухаживаний за понравившейся особой. Он каждый вечер приносил цветы к её дому и просил выйти за него замуж. Когда она открывала ему дверь, то видела букет цветов с ногами, ведь букет был такой большой, а Чой такой маленький.51 В конце концов она сказала да, не представляя, какой ужас её ждет.
3. Супернам
Спустя пару лет холодная война в Азии переросла в Корейскую войну, названную северокорейцами «Освободительной».52 Более четырех миллионов корейцев были убиты. Большинство из них мирные жители, заживо сожжённые напалмом, сброшенным американцами на 1000 квадратных миль северокорейской территории.53 В 1953 году, после окончания войны, большинство зданий в обеих Кореях лежали в руинах, повсюду бродили искалеченные люди. Улицы были полны беспризорников, калек и умиравших от голода, просивших еды. Трагедия могла бы быть ещё страшнее, если бы американский президент Гарри Трумэн решил сбросить приготовленную для северокорейцев атомную бомбу. Тогда полуостров был бы полностью уничтожен.