В салоне пахнет порохом и каким-то антисептиком. Вдоль задней стены слева направо располагаются: рабочий стол Карми, электрические иглы, прикрепленные к вращающейся стойке с красками, крутящееся кресло хозяина напротив окна, стул с прямой спинкой для клиентов, пустое ведро и оранжевый деревянный ящик, на котором валяются обрывки бумаги и огрызки карандашей. Перед салоном, рядом со стеклянной дверью, стоит еще один стул, к спинке которого прислонен большой плакат с изображением Голгофы, рядом на обшарпанном деревянном столе картонный картотечный ящик. Над креслом Карми, на стене, среди младенцев и маргариток, висят два выцветших фотопортрета молодого человека: на одном его торс спереди, на другом сзади. Издали кажется, что на юноше рубашка с длинным рукавом приталенная, из черного кружева. При ближайшем рассмотрении становится ясно, что на юноше ничего нет: это татуировки ползучим плющом покрывают его тело.
На пожелтевшей вырезке из какого-то старого журнала изображены восточные мужчины и женщины: они сидят на подушках с бахромой, скрестив ноги, спиной к фотоаппарату, на их одеждах вышиты семиглавые драконы, горные цепи, вишневые деревья и водопады. Но реклама уверяет: «На этих людях нет никакой одежды. Татуировки необходимый знак принадлежности к их сообществу. Такая работа стоит не меньше трехсот долларов». Рядом с вырезкой фотография лысого человека, череп которого сзади обвивают щупальца спрута.
Думаю, их кожа стоит подороже рисунков, говорит мистер Томолилло. Особенно если натянуть ее на доску.
Но ни татуированный юноша, ни группа восточных людей не идут ни в какое сравнение с Карми, который сам живая реклама своего мастерства: на правом бицепсе шхуна под парусом в океане из листьев розы и падуба, на левом Джипси Роуз Ли[21], изгибающая стан в танце живота; на предплечьях теснятся сердца, звезды и якоря, счастливые номера и имена, лилейники все это смешивается, расплывается и выглядит как забытый под дождем комикс. По слухам, у Карми, фаната Дикого Запада, от пупка до ключицы наколот вставший на дыбы дикий мустанг с прильнувшим к его спине упрямым, как черт, ковбоем. Однако это может быть и легендой из-за привычки хозяина салона носить ковбойские сапоги из тисненой кожи на высоких каблуках и ремень Билла Хикока[22], отделанный красными камешками, который он надевает с черными брюками чинос. У Карми голубые глаза. Их синева нисколько не уступает той, которая воспевается в песнях о техасском небе.
Я занимаюсь этим шестнадцать лет, говорит Карми, прислоняясь к расписной стене, и, уверяю вас, учусь до сих пор. Первое тату я сделал в Мэне во время войны. Прослышав, что я в этом деле специалист, меня пригласили в Женский армейский корпус
Сделать им татуировки? удивилась я.
Наколоть номера только и всего.
Наверное, некоторые испугались?
Конечно, не без этого. Но кое-кто пришел снова. Однажды сразу две женщины из этого корпуса заявились в один и тот же день, чтобы сделать тату. Они бормотали что-то невнятное, запинались. «Послушайте, сказал я им. Лучше приходите в другой раз, когда будете знать, чего хотите. Какие проблемы?» «Не то чтобы мы не знали, чего хотим, пропищала одна. Просто не решили, куда наносить». «Ну, если проблема в этом, говорю, доверьтесь мне. Я все равно что доктор. Через меня прошло столько женщин, что проблем не будет». «Я хотела бы три розы, продолжила тогда она. Одну на животе и по одной на каждой ягодице». Тогда и вторая набралась смелости: вы знаете, как это бывает, и попросила, чтобы я нарисовал ей розу на
Большие или маленькие розы? Мистер Томолилло не хочет упустить ни одной детали.
Примерно такие, Карми показывает на картинку с розами, где каждый бутон размером с брюссельскую капусту. Крупные. Ну, я выполнил заказ и говорю им: «Дам вам скидку по десять долларов, если вернетесь и покажете мне, как у вас зажило».
Ну и как, пришли? хочет знать Нед.
Конечно, пришли. Карми выпускает кольцо дыма, оно колышется в воздухе в тридцати сантиметрах от его носа голубоватое, туманное очертание розы. Хотите знать, какой бредовый закон у нас существует? продолжает он. Я могу покрыть всего человека татуировками. Он внимательно осматривает меня с ног до головы. Спину. Зад. Карми смыкает веки; можно подумать, что он молится. Груди. Все что угодно, кроме лица, кистей и стоп.