Отойдите от края, крикнули снаружи. Дверь вагона замкнулась с резким щелчком, заперев пассажиров внутри.
Ну вот, сказала женщина. Поехали.
Облачко пара тянулось за отходящим поездом, застилая перрон. Женщина порылась в сумке и вытащила вязание начало какого-то изделия из нежно-зеленой шерсти.
Какая красота! воскликнула Мэри. Что это будет?
Платье. Со временем. Женщина бросила на Мэри быстрый оценивающий взгляд. Для девушки примерно твоего размера.
Уверена, ей понравится.
Женщина посмотрела на Мэри с веселой улыбкой.
Надеюсь, что так, сказала она и, замолчав, погрузилась в работу.
Поезд с шумом несся по темному туннелю, когда на сиденье впереди завязалась ссора. Там сидели два маленьких мальчика, а мать в кресле сбоку читала журнал. Мальчишки играли в солдатиков.
Верни мне этого, потребовал черноглазый мальчик постарше. Это мой солдат. Ты его забрал.
Я не брал, отпирался бледный мальчуган с всклокоченными волосами. Даже не думал.
Нет, брал. Я сам видел. Старший брат схватил оловянного солдатика и ударил им брата по лбу. Вот тебе! Поделом!
Из образовавшейся ранки стала сочиться кровь. Малыш захныкал.
Ненавижу тебя, скулил он. Ненавижу.
Мать продолжала невозмутимо читать журнал.
Ну хватит, успокойся, все хорошо, перегнулась через спинку кресла соседка Мэри. Легким, нежным движением она промокнула краешком белого платка кровь на лбу мальчика. Стыдно, дети, затевать ссору из-за таких пустяков. Разве парочка пустоголовых оловянных солдат стоит того!
От этого наставления мальчики надулись, но замолчали и продолжили игру.
Женщина откинулась назад.
Не пойму, что творится с современными детьми. Как погляжу, они становятся все хуже и хуже. Со вздохом она вновь вернулась к вязанию. Снаружи неожиданно прорвался свет.
Смотрите, заметила Мэри. Мы выбрались из туннеля.
Поезд выкатился в сумрачный осенний день, по обеим сторонам тянулись пустые поля с выжженными проплешинами. Плоский оранжевый диск в небе был солнцем.
Как сильно пахнет дымом! воскликнула Мэри. И солнца такого странного цвета я раньше не видела.
Всему виной лесные пожары, отозвалась женщина. В это время года с севера всегда несет дымом. Дальше будет еще хуже.
На мгновение рядом с путями мелькнула деревянная хижина с заколоченными окнами и тут же, на ходу уменьшаясь, исчезла.
Откуда здесь, далеко от обжитых мест, взялся этот домик?
Он нежилой. Раньше тут была первая станция, а теперь поезда здесь не останавливаются, и ее закрыли. Теперь по этой линии ходит экспресс.
Загипнотизированная ритмическим постукиванием колес, Мэри смотрела в окно. На кукурузном поле ее внимание привлекло пугало словно распятый раб на покосившемся кресте, а вокруг шелуха от кукурузы. Темная потрепанная одежонка чучела развевалась на ветру, ничем не сдерживаемая. А на земле подле нелепой фигуры важно расхаживали взад-вперед черные вороны, выклевывая зерна из сухой земли.
Поезд набирал скорость.
Стоит, пожалуй, выпить чашечку кофе в вагоне-ресторане, сказала женщина и спросила, обращаясь к Мэри: Ты присоединишься?
С удовольствием, ответила Мэри. Хочется немного размяться.
Они встали и направились по проходу в соседний вагон для курящих, где у Мэри защипало в глазах. У окон стояли карточные столы, мужчины играли в покер. Официанты в белых куртках скользили с подносами между столами, разнося напитки. Звучал громкий смех; в бокалах позвякивали кубики льда.
Ресторан дальше, бросила женщина Мэри через плечо, не оборачиваясь. Толкнув дверь, она прошла по «гармошке» в соседний вагон. Мэри последовала за ней.
Удобно расположившись в красных плюшевых креслах, посетители угощались яблоками, сливами и виноградом из ваз, стоявших на полированных деревянных столах. Тихая как раз подходящая к обеду музыка лилась из установки, скрытой где-то в стене.
Женщина задержалась у столика на двоих и жестом пригласила Мэри сесть.
Вы готовы сделать заказ? спросил чернокожий официант в строгом белом костюме с блокнотом и карандашом в руках.
Мэри не слышала, как он подошел. Перед каждой из женщин официант поставил по стакану воды со льдом.
Мне, пожалуй, имбирный эль, сказала Мэри.
А мне как обычно, улыбнулась женщина официанту.