Алекс постоянно озирался по сторонам, не веря в то, что все это происходит на самом деле. Он смотрел на картины наивные пасторали сменялись супрематическими абстракциями, на резные балясины лестницы, ведущей наверх, на тяжелый книжный шкаф в углу. Ему хотелось первым делом перейти к расспросам, но из миски так вкусно пахло свежими овощами, пусть и разведенными с питательной смесью. К тому же Вики была не менее любопытна, чем гости, она прямо-таки засыпала Алекса и Лизу вопросами.
Устоять перед детской непосредственностью было решительно невозможно, и спустя час гости, хотели они того или нет, рассказали девочке всю свою жизнь. Любые попытки ответных расспросов она пресекала одной отмашкой и непринужденным смехом, чтобы снова засыпать супругов своими вопросами. Ее интересовали самые скучные подробности вроде тех, куда транспортируют найденные корабли, как их разбирают, что ценится больше всего и, в первую очередь, почему у двух симпатичных, молодых еще людей нет ребеночка. Лиза скривилась и сделала вид, что очень увлечена собственными ногтями, поэтому отдуваться пришлось Алексу.
Понимаешь ли, человек, проживший всю жизнь в невесомости, имеет некоторые трудности с
Воспроизводством потомства, с видом знатока выручила взрослого Вики.
Можно сказать и так, грустно улыбнулся Алекс. Сейчас мы надеемся скопить немного деньжат, чтобы попробовать осесть на какой-нибудь из планет. А там, может, и получится, само собой.
А если не получится? В мире ведь наверняка есть дети без родителей
Мы стараемся не заглядывать так далеко. Для совсем юной девочки тебя тревожат серьезные вопросы. Ты Твои волосы Алекс понял, что позволил себе лишнего.
Мне пришлось рано повзрослеть, серьезно сказала Вики и, не выдержав дольше секунды, рассмеялась.
Однако смех ее утонул в неожиданном грохоте сверху. Лиза подпрыгнула на стуле, Алекс непроизвольно пригнулся, едва не макнув носом в тарелку.
Не бойтесь, поспешила успокоить гостей девочка, это всего лишь молния.
И так каждый раз?
Лиза оправилась раньше мужа, по ее лицу Алекс прочел, что она целиком принимает простой факт у каждого за́мка свои призраки. Хочешь жить в замке смирись. А этот замок ей очень нравился.
Каждый. Вы привыкнете. Молнии бьют в токоприемник от трех до семи раз в день.
Впервые о таком слышу. Ни на одной планете ничего подобного не видел. хмыкнул Алекс.
Состав астероида располагает, к тому же эта пыль выступает хорошим проводником, а отсутствие атмосферы облегчает контакт частиц с космическими лучами. Но это долго объяснять, а вас уже, должно быть, клонит в сон.
Алекс, конечно, и думать забыл про всякий сон, но не хотел показаться сверх грубости еще и навязчивым, поэтому покорно кивнул. В конце концов, будет еще случай спросить он мысленно смирился с тем, что они здесь не на один день.
Убрав со стола, Вики отвела Алекса и Лизу наверх. Они поднялись по крутой, устланной ковром лестнице. Справа, в одном из тех самых баллонов-эркеров, располагалась хозяйская спальня, слева гостевая комната; сама девочка жила в комнате наверху. Достав из шкафа одеяло и белье, девочка, казалось, ни капли не уставшая, словно в ней таился бесконечный заряд энергии, притворила дверь за собой, хитро улыбнувшись в щелочку.
Перед сном Алекс и Лиза почти не говорили. Лежали молча на двуспальной кровати с продавленным матрасом, который казался им царским ложем, и пытались преодолеть в уме ту сотню шагов, что отделяла их от прошлой жизни. Их лишь пустили на ночлег несколько часов назад, но супругам казалось, что жизнь их с сегодняшнего дня изменилась навсегда.
Необычное чувство близости, забытое с тех пор, как они стали жить на буксире, тело жены, не затянутое в обязательный комбинезон, пахнущее не потом и не химическими дезодорирующими салфетками, а той естественной прелестью запаха чистого тела, вынудило Алекса действовать в обход его воли. Он понял, что делает, лишь когда его пальцы скользнули под белье, а губы обхватили мочку уха жены. Лиза на мгновение замерла, но не отстранилась привычно, а подалась, помогая его пальцам. Дыхание участилось, а после и вовсе сбилось, как у астматиков, губы их встретились в спасительном искусственном дыхании, а потом тоскливый, леденящий душу звук заставил их замереть.
Их глаза встретились и передали друг другу серию непроизносимых реплик, известных, наверное, еще доисторическим людям.