Настасья занималась подкачкой пресса и купанием в холодных водах, легко и беззастенчиво забывая сопрана Бакскова.
А сопраном Баксковым все больше овладевали мандраж и нервозность. Дом Марты приближался к нему, словно статуя Командора
Так и не встретившую Гитлера Ксению Сыпчак, приземлившую согласно выхлопотанного мамой разрешения коменданта Кремля свой дирижабль на Рублевском шоссе, встречали сподвижники-единомышленники Евгения Ольбац, Викторман Шендерович, весь в задумчивости о судьбах стимпанк-мира некто Познар, а также американский и немецкий консулы. Разумеется, прилет «джинсового» дирижабля не пропустил и известный стимп-песно-прыго-певщик Тимоти, смотревший на Ксению издали через жирно тонированное стекло своего незаметного желто-зеленого паромобиля, с носорожьим клыком на бампере из черного дерева. К беспощадно-гламурной диве певщик не приближался, зная, что та имеет на него зуб за некачественную и запоздалую подчистку в паронасосном интернете
А Ольга Скобеива, тем временем, кропотливо составляла план оккупации Прибалтики, что она собиралась сделать сразу же, как только победит Ивана Охлобыстинга на очередных президентских выборах. В том, что победит Ольга не сомневалась: народ ее любил, а фальсифицировать выборы в эпоху Стимпанка в России, благодаря безукоризненно действующему паро-избирательному механизму было невозможно.
О самом механизме выборов, для родившихся уже в условиях «плоской земли» и зомбической опиндосизации стимпанкических племен всегрузин и всеукров, или не знакомых со стимпанк-историей 1-го раб.крестьянского государства стоит сказать отдельно. Именно, отдельно, потому, как предвоенное технологическое упорядочивание стимп-избирательства явилось самым большим завоеванием демократии прошлых стимпанкических веков. Паро-избирательные коммуникации в период развитого стимпсоц-государства охватили подавляющее большинство жилых строений как в сельской, так и в городской местности. В каждом доме и в каждой квартире находились избирательные паро-электрические блоки, с подсоединенными к ним тонкими титановыми паро-магистральками, что многокилометровыми, многожильными снопами тянулись под землей в Единый Счетный Центр.
Когда наступал день выборов важных в государстве управленцев, народных избранников или главы государства избирателю достаточно было, предварительно, удалив пломбу с крышки блока, прикоснуться пальцем к считывающей поверхности паро-электроприбора. Прикосновение моментально расшифровывалось в ЕдСчетЦентре и тут же паро-воздушной почтой избирателю высылался охлажденный до минимальных размеров бюллетень, который избиратель и вынимал из пароблока в своей собственной квартире уже разогретым и полноразмерным. Далее избирающий ставил «птички» в графах с единым или более кандидатом и все, как говорится его избирательные дела считались завершенными; «голос» избирателя напрямую попадал в ЕдСчетЦентр, хозяйкой которого была Элла Стимпанк-Панфилова, которой доверяли абсолютно все избиратели. С гражданами, без уважительных причин, своевременно не принявшими участие в голосовании позже разбиралось НКВД, и они могли быть лишены гражданства и высылались пароходом, с вещами, за границу, а то и на иные континеты, без права в будущем на стимп-советскую минимальную пенсию. Но таких было крайне немного, гражданская ответственность к избирательному акту прививалась в совСтимпанке с пионерского возраста.
Стало быть, поскольку Ольга фактически была любима в народе а она это чувствовала поболее Охлобыстинга, Сталина, Берии, Кагановича, и, не менее чем пятилетку назад, застреленного Сергей Мироныча то ничто, кроме войны, или еще, может быть Голованавального не могло помешать ей стать, в результате выборов, Генсеком в процветающем стимп-государстве. Учитывая тот, настоящий факт, что Голованавальный, в данный момент, закрытый по маловразумительному делу, был занят голодал в неволе, шансы Скобеивой Ольги стать Генсеком были достаточно высоки. Свои амбициозные планы баллотироваться в "кормчие", Скобеива старалась скрывать, как от своего окружения, так и от вездесущих журналюг и медийщиков как только возможно. Ей, опытной агентке, уже не первый раз приходилось отшивать ходоков-функционеров, телевизионщиков от программы Авдея Малакова, кто на ведущем канале сов-паро-тиви вел частую светско-пролетарскую, треп-гламур-музыкальную передачу. Ольга, освоившая в свое время в разведшколе приемы ухода от слежки легко избавлялась от этих ходоков-проныр и не пускакла их даже на порог своей квартиры. И однажды к ней, с предложением принять участие в передаче "Привет, Авдей!", рассказать избалованному зрителю о полном приключений семейном бизнесе в контрактной разведке явился сам Авдей Малаков. Ох уж эти проныры, телевизионщики! Как они, порой, многим надоедали! Надо сказать, что и сам Сталин не проч был, чтоб расстрелять Авдея, или, хотя бы, сослать в лагеря за анти-однопартийные тенденциозности, что проскакивали в его передачах и могли, так или иначе, подрывать веру народа в мудрость китайского в том числе Вождя. Но мешала многомилионная паро-теле-аудитория. Сталин опасался, что в этом случае народ может выйти на улицы, чтобы требовать "зрелищ без хлеба", хлеба-то в стране было предостаточно.