Что-ж, все, как обычно, зависит от меня.
Я киваю, затем вновь опускаю голову и встречаю перед лицом тарелку. Настроения совсем нет. Меня уже начало воротить от вида лишь так называемой «еды» в тарелке, звона вилок и ножей, шума, который смолкнет лишь после звонка, когда у учеников не будет выбора, кроме как заткнуться и слушать учителя. Я предложила выйти из столовой, к чему Егор отнесся с недовольством:
Я же еще не доел!
Болтать меньше надо было, отвечаю я жёстче, чем следовало бы.
А ты чего такая злая? по-ребячьи спрашивает Артемий.
Не давая мне вновь съязвить, Зоя встает, со скрипом отодвигая стул. Этот лязг заставляет замолчать всех за нашим столиком. Она говорит, что сегодня я не в настроении, и, взяв меня под руку, уводит из столовой. Уходя, я слышу, как Егор спрашивает Артемия: «Это же не значит, что мы никуда не поедем?».
Что-то случилось? спрашивает Зоя, когда мы выходим.
Нет. Ты права я просто устала.
Поменьше проявляй свои эмоции, пожалуйста. Я все-таки хочу поехать в этот зоопарк на выходных.
Ладно, прости, мягко отвечаю я, и на лице у Зои появляется улыбка.
Но у меня появляется некое странное предчувствие, словно что-то должно вот-вот произойти. Что-то странное и невообразимое. Или ужасное. И я не рискую сказать об этом своей подруге.
Перед тем, как идти по домам, мы стоим во дворе школы. Артемий и Егор поняли меня, а я, в свою очередь, извинилась за столь грубое поведение. «Да все нормально, с кем не бывает», лишь махнули рукой парни. Обида почти сошла с их лиц.
Погода немного развеялась, тучи стали менее грозными, можно было спокойно идти домой, не рискуя намокнуть. Но один случай заставил учеников школы немного задержаться. Зрелище. Ну кто из подростков нашего возраста, живущих лишь в порядке и дисциплине, не захочет посмотреть на драку.
Как ни было бы это странно, парни из старшего класса бьют своего же. Причина может быть любой парень мог сказать что-нибудь грубое в адрес ныне его избивающих, либо между ними произошел спор, либо они что-то не поделили и так далее. Причин масса. Но толпе не важно. Им важно посмотреть на саму драку.
Заслышав вскрики и шум, наша компания присоединилась к толпе, посмотреть, что происходит. Меня удивляло, почему никто не приходит парню на помощь. Почему учителя это позволяют? Где вообще они? Вон, один-единственный учитель физической культуры стоит в стороне, любуется. Почему никто не следит за порядком? В Омеге камеры везде, жесткий дневной и ночной контроль. Почему этим парням позволяется пинать и колотить свернувшегося в клубок и закрывшего голову руками одноклассника? Явно, что такого рода вопросы из всех зрителей волнуют только меня.
Остальные подбадривают обидчиков. Я, Артемий, Егор и Зоя стоим молча. Егор шепчет:
А разве так можно?
Что ты, нельзя конечно! так же шепотом отвечает ему Артемий.
Почему же никто ничего не делает? озвучиваю я свой вопрос.
Зоя пожимает плечами. Парни продолжают молчать. Крики и вопли не умолкают. «Бей его, бей!» визжит толпа, словно так и нужно.
Нам остается только смотреть наконец говорит Зоя.
Драка заканчивается, и все расходятся. Артемий и Егор отступают вместе с толпой и уходят. Мы с Зоей, словно в оцепенении, продолжаем стоять на своих местах. Парень, подвергшийся избиению, продолжает лежать, никем не трогаемый. Толстый мальчуган в очках, который глазел на происходившее стоя в сторонке и жуя яблоко, кинул свой обслюнявленный огрызок в лежащего. Увидев, как мы с Зоей поморщились, он сказал:
Парень заслужил!
И чем же? интересуется Зоя.
А вы не знаете? Он же, сын этого как его Данила Какого-то Там! Который партизан, убийца и преступник. Член шайки повстанцев. Сейчас вспомню название
И что? вмешиваюсь я. Ты наверняка знаешь, что в Омеге давно действует закон: «Дети не причастны к деятельности своих родителей. Детей легко переучить. Взрослых никогда».
Да не в этом-то суть. Сынишка по стопам родителя пошел. Сегодня под свою рубашку надел футболку с надписью «Омега не выдержит падет!», раздавал листовки с приглашением присоединится. Вспомнил! Он член этой шайки, со странным названием таким: «Альфа».
Меня словно кольнуло в сердце. Перед глазами встала картина: я на коленях в спальне. Два года назад. Тетя на кухне, тихо решает судоку под шум телевизора там началась очередная глупая передача. Я ныряю под кровать, сквозь темноту стараясь разглядеть приклеенную скотчем снизу папку. Аккуратно оторвав скотч так, чтобы можно было приклеить обратно, я достаю ту самую черную папку. Внутри газетные вырезки, статьи из журналов, словом, все, где упоминаются мои родители. Оттуда я достаю газетную страницу, что недавно подобрала на улице. «Четырнадцать лет, как мы победили зло», гласит заголовок. Там рассказывается о повстанческой группировке «Альфа», огромной команде, сумевшей временно захватить Башню Президента (и власть в придачу). На фотографии изображена женщина предводитель группировки. Она в наручниках, робе для преступников, с повязкой на глазах. Но это не мешает мне ее узнать. Моя мама.