В этот раз охотники снова пришли без воды.
Вместо этого они поймали монстра.
Рыжая блеклая шерсть, мощное львиное тело, огромные сложенные крылья и человеческая голова Кто же это? Зверь прятал лицо в сложенные лапы, светлые волосы раскинулись по земле, как сухие корни, и казалось, что монстр мертв. Но бока вздымались, хвост подрагивал, и иногда доносился тяжелый, гулкий хрип так хрипят только старые звери. И бури, приходящие с запада с красными тучами песка. И умирающие люди, подстреленные на войне за воду.
Кто это? Большего Инсар выдавить из себя не мог.
Лишь вопросы вертелись в голове: зачем они притащили этого монстра? Почему не убили? Отчего же охотники суровые, покалеченные судьбой мужчины смеются, как дети? Почему люди Вах-Нахима оставили свои заботы и радуются назло молчаливой пустыне?
Глаза Касима светились счастьем. Он хлопнул ладонью по ржавым прутьям, и те отозвались жалостливым скрипом.
Это сфинкс, ответил Касим, с гордостью выпрямляясь.
И этим коротким, загадочным словом он ответил на все вопросы.
В этот день Инсар наконец поверил в рассказы покойной старейшины. И в чудо тоже поверил.
Он часто вспоминал Азру, знающую сотню историй. Старейшина давно уже умерла, и прах ее сожженного тела смешался со знойным, пыльным воздухом, но истории то и дело всплывали в памяти.
Каких-то пять лет назад она по вечерам зажигала в своем шатре огонь, и было это самое волшебное, самое прекрасное время для детей, знающих лишь пустыню и солнце.
В шатре старейшины Азры всегда пахло травами и кофейными зернами, старой шерстью и одиночеством. Собирать детей вокруг себя было для бездетной вдовы единственным стариковским счастьем.
Укутанная в абаю и перебирающая в руках янтарные четки, Азра начинала рассказ.
Когда-то воды было много, на всех хватало. Так начиналась ее любимая история. Азра жевала корешок, задумчиво глядела в пламя костра и говорила не сбиваясь. Люди пили воду каждый день, а те, кто не пил, быстро погибали. Тогда люди были слабее Они сражались не из-за воды, а ради золота и земли, а еще умели плакать
Что значит «плакать»? спрашивали ее иногда.
Это когда вода течет из глаз. Это слезы, отвечала Азра и продолжала: И дожди шли Это когда вода падает с неба.
Наверное, Азра давно сошла с ума, потому что даже дети знали: воде место в сердце пустыни, а не в небе и уж точно не в глазах человека.
Воды было много А пустыни мало. Наш народ звался кочующим; со своими караванами мы могли дольше остальных людей путешествовать по пустыне, обходить ее вдоль и поперек, и даже сами божества солнца и песка не трогали нас. Теперь же за воду воюют, убивают Вода это счастье. Наслаждение. Не всем оно доступно.
Да, дети бедного Вах-Нахима взрослели рано, и лишь Азра могла продлить их детство сказками о воде, падающей с неба.
Вечно угрюмая и мрачная после кончины мужа, Азра могла позволить себе скупую улыбку по вечерам, когда дети садились полукругом перед ней и затихали в ожидании новой сказки. Азра называла их лисятами, угощала финиками и потом долго смотрела вслед, когда дети расходились по своим шатрам.
Вечером Инсар недосчитался верблюдов, собак и ястребов так бывает, когда охотники надолго уходят в пустыню. Одни погибали среди дюн и барханов, другие по возвращении, выбившись из сил. Несколько раз он сбивался со счета, потому что в воздухе разливался жаркий дурманящий аромат жареного мяса. Сегодня будет хороший ужин: хоть воды и не нашлось, все охотники вернулись целыми, и никого оплакивать не придется.
Касим бы никогда не погиб там, твердил себе под нос Инсар. Боги пустыни любят его
Касим сильный, храбрый и очень добрый. У Инсара больше никого, кроме него, нет; родители давно умерли, и Касим взял маленького, слабого ребенка под свое крыло, лелея мечту: вот вырастет Инсар достойнейшим человеком Вах-Нахима и продолжит дело Касима. Станет охотником, покорит пустыню и однажды принесет людям воду
Воды нигде нет.
Инсар дернулся, но обращались точно не к нему. Рауф, плечистый и хмурый глава охотников, единственный с утра ни разу не улыбнулся и теперь сидел у костра со своими товарищами. Лицо его всегда напоминало камень, и это пугало. Старейшины говорили, что в юности Рауф однажды напал на льва и голыми руками придушил его Все восхищались его силой, а маленький Инсар, впервые услышав эту историю, подумал, что льву, наверное, было очень больно.