Язык придержи, жестко скомандовал комендант. Политика не твоего ума дело.
Угу, только за ошибки чиновников солдаты жизнями платят, огрызнулся Елисей. Я в этих местах родился и с детства голозадого знаю, что такое набеги горские отбивать.
Не сомневаюсь, кивнул штабс-капитан, испустив тяжелый вздох. Да только за разговоры такие можно полную мошну неприятностей поиметь. В общем, думай, кому и что говоришь.
Да это понятно, отмахнулся Елисей, которого уже понесло. Я ж не про всю политику, а про наше дело. Про то, почему горцы не уходят.
Ну, тут еще подумать надо, осторожно согласился комендант. Мы, тут сидючи, только гадать можем. А военное дело, это не табор цыганский. Нам гадать не положено. Нам знать надо.
Чтобы знать, «языка» скрасть надо, снова фыркнул Елисей, успокаиваясь.
Кого? не понял штабс-капитан.
Пленного. Пластуны их «языками» называли, выкрутился парень.
Это почему? снова не понял комендант.
Для чего пленного крадут? Для допроса. А допрос это что? Разговор. Вот и получается язык, для разговора о планах вражеских, разложил ему парень, чуть улыбаясь.
Ловко, усмехнувшись, оценил офицер. И коротко, и сразу понятно всё.
Ладно. Пойду я, ваше благородие. Похоже, сегодня они ничего делать не станут. Им еще убитых до заката схоронить надо, вздохнул Елисей, еще раз осмотрев лагерь противника в бинокль.
Пожалуй, кивнул комендант. Что ж. Ступай. И про штуцер длинный не забывай. В этом деле на тебя вся надежда.
Не забуду, коротко кивнул Елисей и легко сбежал по лестнице вниз. «Может, пока время свободное есть, баню затопить? подумал он, оглядывая свою одежду. Постираться не мешало бы».
С этой мыслью парень быстрым шагом вернулся домой. Не застав хозяйку, он быстро скинул верхнюю одежду и принялся растапливать баню. Потом, натаскав воды, отправился к себе, готовить чистое исподнее. Вернувшаяся Наталья, застав его за этим занятием и услышав, что он собрался сам стирать себе вещи, только руками всплеснула, с ходу наехав на парня, словно тяжелый танк:
Ты чего это меня позорить взялся?! Сказано, все, что надо, в корзину скидывай, сама постираю. А ты чего?
Не буянь, Наталья, рассмеялся Елисей, глядя на ее возмущенную позу. Кулаки в бедра и набыченный взгляд. Тебя ж дома не было. Теперь-то, само собой, тебе стирать придется. Я только воды нагрею побольше. Чтобы и вам помыться и постирать хватило, быстро выкрутился он, гася назревающий скандал.
А вот это верно, закивала женщина, моментально остывая. Девки опять от соседей чумазые, словно поросята, прибегут.
Не боишься их одних отпускать? осторожно поинтересовался Елисей.
Ну, ежели горцы прорвутся, то и я их не смогу защитить, вздохнула Наталья. А обстрела пушечного можно не бояться. Пушки-то горцам еще в первый день сбили. А бояться я давно уж отвыкла. Всю жизнь в этих местах живу. Да еще ты пару пистолей дал. Так и лежат заряженные. Только пороху на полки досыпать.
Да уж. Казачек войной не напугаешь. Сначала поплачут с перепугу, а потом еще и сами мужьям станут ружья заряжать, кивнул ей парень, подхватывая ведро для воды и направляясь к колодцу.
* * *Следующие два дня прошли на удивление спокойно. Горцы и не нападали, и не отходили, выжидая под стенами крепости непонятно чего. И эта непонятность напрягала защитников больше всего. Как назло, из штаба округа, как для себя Елисей называл местный орган управления войсками, не было вообще никаких вестей. Хотя при обстреле было отправлено сразу трое посыльных и все должны были идти разными путями.
Сам Елисей, пользуясь затишьем, разобрал в фургоне всю свою поклажу и вернулся к обычному распорядку дня. Усиленные тренировки. Это тело нужно было приводить в полный порядок, и парень делал для этого все, буквально доводя себя до изнеможения. Вот за такой тренировкой и застал его старый казак, владевший сразу двумя клинками. Из рабочей сосредоточенности Елисея вывел его голос, громко похваливший:
Ай, молодца, казак! Ай, любо!
Закончив связку, Елисей провернул в руках кинжалы и, убрав их в ножны, вежливо поклонился, подходя к плетню.
День добрый, дяденька.
И тебе не хворать, молодец, усмехнулся старик. Смотрю, не бросаешь пляску. То добре. А чего все кинжалами только. Неужто никто не показывал, как с шашкой плясать?
Пока батька жив был, мне годов не хватало, а как в силу вошел, так его нет, угрюмо буркнул Елисей, утирая ладонью пот с груди.