Я пришлю тебе осень
Я пришлю тебе осень
Не в письме бандеролью,
Ту, далёкую в просинь,
Где мы были с тобою.
Где тебя провожал я
Адрес тот же? Я помню.
Где когда-то желали
Быть навеки с тобою.
Я букет из кленовых
Тебе листьев отправлю
Тех, бордово-палёных
Помнишь, как мы играли?
Помнишь, как запускали
По реке наши звёзды?
Мы тогда и не знали,
Что разлуки так слёзны
Я пришлю тебе дождик
Соберу его капли,
Погрусти со мной тоже
Не дожди виноваты.
Не ветра, не морозы
Сами портим погоду
Я пришлю тебе розы
За ушедшие годы.
Я пришлю тебе зиму
И рассветы, и лето
И немую картину,
И письмо без ответа.
Не пиши мне не надо,
Пусть останется осень,
Лишь она мне отрадна,
Только с ней довелось мне
Только с нею спокойно
Листья в вальсе кружатся
И прощаясь достойно,
Мне под ноги ложатся
За рекою село
За рекою село. Ветер, странник гулящий,
Воет в трубах сырых и гудит в проводах.
Сто эпох и одна, что была настоящей,
Что цвела, а сейчас, лишь остовы в кустах.
Чемоданы, хламьё, самоварная зелень,
Битый чешский фарфор, старый фото-альбом
Чёрно-белый портрет на стене серо-белой,
Словно страж стережёт покосившийся дом.
Сто эпох и одна с фотографий истёртых,
В двадцать первый наш век, с укоризной глядят
Деды наших отцов на потомков упёртых,
Словно просят вернуть все эпохи назад.
Словно просят вернуть старых улиц названья,
И с колоннами клуб наш родной «коллизей»
И, фонтанчик с водой питьевою, из камня,
И кино про простых, очень добрых людей
Сто эпох и одна ветер стыло взвывает,
На погосте скосились немые кресты.
За рекою село не оно зарастает,
А эпохи стирают с настоящим мосты
Встречались Художник и
Встречались Художник и Осень под сенью кленовой,
Гуляли под старым зонтом, отбивая свой шаг.
О чём говорили? о всяком, о времени новом,
О том, что меняется климат, но как-то не так
Болтали о разных летах и о мокрой погоде,
О том, что теперь на экваторе падает снег.
Теперь мол, не так, как когда-то бывало в природе,
И климат разительно съехал с катушек у всех
Прогулки быть может с неделю у них продолжались,
С беседами долгими днями бывало подчас,
Но как-то под вечер ветра над кленами игрались
И небо от влаги убрали всего лишь за час.
А утром взошло над туманами тёплое Солнце
И так разогрело, что лужи к обеду сошли.
А Осень А что ей до времени долго придётся
Гулять, выжидая свои незабвенные дни
Июль отгулял, стали ночи длинней и прохладней,
Но днём ещё разогревало в кленовой тени.
Встречались Художник и Лето на летней веранде
Портрет он писал ей и в ночь разговоры вели.
Болтали о разном об осени, вёснах и зимах,
О том, что растаяли льды на земных полюсах,
И Лето потом танцевала и пела красиво
На разных (почти соловьиных) земных голосах
Встречался Художник потом и с Весной, и с Зимою,
И с ними подолгу молчал, а потом говорил,
И каждой портрет написал своей доброй рукою
И каждой признался о том, что их сильно любил
Другое время, другие люди
Я, оголтелым шалю пострелом, дрова ломаю «костры» всё ярче!
Однажды небо, нюхнув горелым подаст мне руку: «дымку» бы! Старче?!
© Павел Светский
Другое время, другие люди устало стонут «Ну где же барин
Когда приедет и нас рассудит мы от сатрапов своих устали»
Так прежде было (не там, где Сталин) и там хотели уйти в забвенье,
Когда за правду кричать устали а после выли от сожаленья
И войны были, и бунт «холерный», и даже «пьяный», но всё напрасно,
Никто не понял (сгорели нервы), но помнил каждый, как важен красный
Взрывались разом как допекало, и шли, посмертно ища награды,
Но оказалось, что было мало, что очень много для жертвы надо
Когда горела Москва и люди, и мрамор белый стекал слюдою,
Аплодисменты срывали судьи и брызгал нелюдь в седле слюною,
А после в мире леса горели и кости пеплом ссыпались в ямы,
И те, кто жадно на всё смотрели, как оказалось виновны прямо.
У них подсчёт есть на все столетья и знали верно, что будет дальше
(о каждой яме, в безлюдной тверди, сегодня знает хронолог каждый).
Не город страны (Москва в финале), а то, что раньше масоном скрыто,
Но всё исчезло и прежде «спали», вот только память не лыком шита.
О том, что с искры вспылает пламя, навряд-ли помнят сатрапы те-же,
Но в каждом веке костры пылают («из-торык» вряд-ли меня поддержит).
Иван-ли «грозный», Олег-ли «вещий» А вспомни каждый о Святославе,
Как он хазара громил успешно бросая в степи Итиля камни
Их много было, эпох и «спящих» их всех «заразой» одной «косили»,
А был-ли вирус тот настоящий И цели всё же почти достигли
Народ славянский доверчив очень дурить такого, куда как легче,
Но это если он жить не хочет а было время не так далече
Забыли просто (а тут вот Сталин), как поднималась страна Советов,
Там люди лились с клинковой стали и Предков чтили своих заветы,
И шли, хоть знали, что бой последний, когда стравили двух кровных братьев,
Причём не в первой войне бесследной а сколько ж будет ещё тех пятен?..
Другое время! кричат другие, а после стонут и пьют «сивуху»,
И прячут утром глаза слепые, кляня бессилье, смотрясь в разруху.
И долго-ль, долго-ль терпенью виться в какой эпохе порвётся жалость?
Настало время кострам дымиться Вот храбрых только совсем не сталось