Я задумчиво разглядывала широкую волосатую грудь, которая то и дело приподнималась, когда сосед глубоко вдыхал дым, мощные ноги в высоких валенках.
«Во-во, погляди хоть, как нормальные мужики выглядят! Не то, что твой задохлик!» снова послышалось писклявое ворчание.
Я махнула рукой, словно отгоняя комара, что на морозе смотрелось, наверное, довольно странно. Сосед запыхтел еще подозрительнее.
На крыльце напротив зажёгся свет.
Инка, ты чего, забыла, что туалет дома? тётя Оля высунулась из-за двери.
«Забыла. Я с вашим грёбаным козлом про всё забыла. Лучше б, правда, сортир на улице был: прямо там бы и утопилась, чтоб не мучиться!» подумала раздраженно. И тут же в ответ услышала:
«Утопилась? А это идея» писк, который судя по всему, слышала я одна, стал задумчивым.
Её Васька по двору гонял, тёть Оль! наябедничал сосед. И уже для меня добавил. Пошли, доведу.
Руслан, а мы даже не услышали во, спали как! всплеснула руками тётя Оля. Спасибо, а то она у нас и так сегодня натерпелась. Одни приключения у тебя, да, моя?
Сгорая со стыда, я как можно шустрее заковыляла на зов, оставляя за спиной глюки, козла и соседа, только буркнув: «Спасибо, я уж тут сама Спокойной вам ночи!»
Коленка болела, голоса в голове пугали, а соседский взгляд в спину, на мокрую от снега задницу, размазал и без того не лестное впечатление о сегодняшнем дне, до состояния чуть ли не самого позорного за всю жизнь.
«Надо у Ольги спросить для сна чего-нибудь, чтобы точно не приспичило ещё разок погулять!»
Спрашивать не стала. Желания погулять и без того больше не возникало.
***Утром, включив телефон, обнаружила кучу спама от Серёжи, и снова засомневалась, стоит ли заканчивать это праздник мужского самолюбия и женской глупости длиной в пятилетку.
Не грусти, Инка! Пошли на улицу, отмечать будем твоё, и впрямь боевое, Крещение! Сосед наконец за переезд проставляется, погуляем как следует. Давай одевайся, наливка греется, шашлык стынет!
Э-э-э, дядь Вань, а может
Одевайся, говорю!
Он выдернул у меня из рук телефон и сунул себе в карман. Пришлось нехотя натянуть чужие вещи и топать ко двору.
А там уже и правда собрался народ. Я вяло поздоровалась и пристроилась с краю большого стола. Взрослые, дети Пыталась запомнить, кто кому родня и как всех зовут, но быстро сдалась и честно постаралась раствориться в атмосфере праздника широкой деревенской души. Людям было вкусно и весело, а я чувствовала себя всё хуже и думала только о том, как помириться с парнем.
«Ты и впрямь убогая Кому полночи объяснял: не надо с ним мириться, пропадёшь!» зазвучало в голове.
Со злостью вгрызлась в кусок мяса:
«Не слышу! Ничего не слышу, бе-бе-бе!»
«Не поможет. Я и так слишком много времени на знаки потратил. А с тобой, видимо, только в лоб надо. В общем, слушай».
Замотала головой так, что пьяненький дядька рядом покосился и поспешил, подхватив свою тарелку, перебежать на другой край.
«Мой косяк, признаю. Не в тебя целился. Вот не поверишь: в первый раз за весь срок службы промахнулся в тот день! Схема-то, знаешь, простая: не может человек любовь найти, ну не складывается, и посылают меня. Я стрелу, объект: Ох! и вот вам любовь до гроба и идеальное совпадение! Но если не тот, кому предназначено, стрелу получит, то такой пристрел сработает неправильно. Вот как у тебя было, помнишь? Сергей тебе сначала мерзким показался, и вдруг раз! и жить без него не можешь. Мучаешься, разбираешь душу изнутри по винтику, а уйти никак! Чуешь? Во-о!»
«Всё ты врёшь! Я его люблю просто и пытаюсь сохранить наши» завела было, но додумать не успела.
«Нет ничего вашего! Нету, слышишь? Я тебя привязал нему! Думаешь, рад был? Меня оштрафовали, в должности понизили. Тебя сначала не трогали, ты по статистике к группе устойчивых личностей относилась, решили личностные характеристики выше, чем риск негативного исхода Извини, профессиональная лексика, сейчас попроще попробую»
«Да уйди ты уже!»
«Не могу! признался голос, из интонаций которого окончательно исчезли шутливые нотки. Иначе ты скоро совсем слетишь с рельсов. Чаще всего такие бедолаги руки на себя накладывают. Вот скажет что-нибудь, добьёт тебя Серёженька очередным унижением, и всё: ту-ту вагончик!»
Что-то в словах этого псевдо-внутреннего голоса отзывалось в сознании, и я осторожно поинтересовалась: