Осторожно, горячо
Стихи
Борис Большаков
© Борис Большаков, 2022
Сначала осторожно
Сначала осторожно,
а дальше горячо
о прошлом и возможном,
сегодняшнем ещё.
В тонах высоких, низких
о разных областях
рисунки и записки,
и танцы на костях.
За праздничным салютом
несмелые шаги
извилистым маршрутом
в цветные очаги
из множества и мига,
из щебня и трухи
Как вдруг случилась книга,
в ней, вроде бы, стихи.
Ломая взглядом плиты,
поэт сидит в углу.
Творцы и паразиты
все маски на балу.
От тяжести дорожной
увечное плечо
Затронешь осторожно,
и станет горячо.
Икар и Сизиф
В небо рвётся упрямый Икар.
Катит камень несчастный Сизиф.
А поэт? Он «проклятием» дар
называет, перо прикусив.
~ ~ ~
В свете лампы порою ночной
небылицы сплетаются с былью.
У поэта есть камешек свой
и свои драгоценные крылья.
<~ 2007>
Вымирающий вид
Поэт один сплошной рецептор,
он толще, шире, выше стен,
везде торчит, как Лахта-центр,
акцентов муж, концептов член.
Он спит и видит Эльдорадо,
и драгоценный рифмогруз:
поэт герой, невольник взгляда,
он образ жизни, цвет и вкус.
От блуда и до воздержанья
одна пробоина в душе́:
в процентах алкосодержанья
в нём много больше, чем в ерше
Уполномоченный посредник,
наследник снов проводников
один из первых из последних
трудяг лиричных рудников.
Не всем атлантам и горгонам
понятна партия певца
Он вспомогательным глаголом
реанимирует сердца́.
В нём страсть роди́лась и окре́пла,
он вепрь в поисках корней,
он возрождается из пепла,
и мало их таких парней!
Несите ви́на и коври́ги,
и обнимания свои:
как представитель Красной книги,
поэт нуждается в любви.
<1417.05.19>
Человек на стуле
«Крокодил не ловится,
Не растёт кокос!»
Леонид Дербенёв
Проржавели латы.
Бледно-серый вид.
Дремлет конь крылатый,
муза не звонит.
Человек на стуле
думает: «вот-вот,
рифмой, будто пулей,
голову прошьёт
снайпер вдохновенье.
Строчки на блокнот
лягут по веленью
Божьему, вот-вот!»
Словно дня зарплаты,
взлёта ждёт пиит!
Дремлет конь крылатый,
муза не звонит.
Почему ты грустный?
Ведь не крив, не лыс!
Карандаш невкусный.
Половину сгрыз.
<~ 2007>
Пишу о Настоящем
Веду беседу сам с собой:
Эй, как тебя? Дружище!
Да ты, с прокусанной губой,
на пол-лица глазища!
Зачем обманывать людей,
юнец, в стихах живущий,
менять синиц на лебедей
и тучи делать гуще?
То не цветы, а лопухи,
то не холмы, а кочки.
Из пальца высосал стихи
и не прожил ни строчки
Неправду надо изгонять,
не подпускать к порогу!
Я понял! Как тут не понять?!
Доходчиво, ей-богу!
Вдруг каждый воздуха глоток
становится пьянящим
Лёг заголовок на листок:
«Пишу о Настоящем».
<~ 20067>
Очередь
За два замученных экспромта
опять пришлось забыть о сне:
стихи, кричащие о ком-то,
в итоге сходятся на мне
Я, о себе чуть больше зная,
чем о соседях за стеной,
в свой век встаю, как запятая,
и вижу очередь за мной
<17.10.16 22.05.19>
Поле бра́ни
Бьётся сердце рифмоблу́дца
я не сдамся и не струшу
Но нетрудно захлебнуться:
ощутимо прямо в душу
льют неви́димые ливни,
и совсем не понарошно
от любви мне ломит бивни,
и от ненависти то́шно.
Плоскость клетчатые даты,
и черты́, как на ладони:
и скользят координаты
и ответы в телефоне.
Холодает, поле брани
ветер кроет белым тюлем,
застревает лёд в гортани
тянет срок в одной из тюрем
недосказанность отрава
Слово тает, и стекает
обжигающая лава
в грудь, и там не замолкает.
За водой, и льдом, и па́ром
настроение по кочкам
перегаром и пожаром
Время сыпется песочком,
бьётся сердце жаждет бури,
и боится осложнений:
наследить в литературе
вот одно из наслаждений.
За добро двумя руками,
за мечту зубами можно!
Пусть одарят синяками
очевидно и подкожно
кочки, ямы и канавы
Путь смертей и возрождений
вожделение приправы
штормовых предупреждений.
<январь, 21.05.19>