Мистер Клеменс, я истинный поклонник вашего творчества. Особенно мне нравится «Жизнь на Миссисипи».
«Ну хоть не Том Сойер», подумал я, входя в отель, дверь в который открыл мне с поклоном портье.
В безукоризненно чистом холле улыбчивый клерк вписал меня в книгу постояльцев, посмотрел на мой паспорт, и вдруг спросил:
Сэр, не вы ли тот самый знаменитый писатель Марк Твен?
Тут я подумал, что если и этот скажет мне сейчас что-нибудь про «Тома Сойера», то я, наверное, совершу первое в своей жизни убийство. Но я сдержался и сказал:
Да, тот самый, собственной персоной.
Сэр, сказал портье, у меня для вас сообщение от господина Тамбовцева, канцлера Югороссии.
И он передал мне сложенный вдвое лист бумаги. Откуда этот мистер Тамбовцев знал, что я окажусь в этой гостинице? Конечно, ему об этом мог сообщить таможенник, но каким образом? И как так получилось, что послание так быстро оказалось в гостинице?
Попутно я обратил внимание, что на доске за спиной портье сиротливо висят всего несколько ключей. Остальные же номера были, безусловно, заняты. Когда я спросил портье о причине такой популярности его недешевого отеля, то он со вздохом ответил:
Вы вовремя приехали, сэр. Уже к вечеру мест не останется совсем. Завтра с Кубы приходит очередной конвой, и сейчас на аукцион собираются оптовики, приехавшие сюда со всей Европы. Двадцать тысяч тонн товаров: сахара, кубинского рома и гаванских сигар, а также кое-чего по мелочи. Это, знаете ли, не шутка. Тут крутятся такие деньги, что и Ротшильды от зависти кусают локти.
Я кивнул, поблагодарил портье и отошел от стойки. В роскошном уютном номере, присев в мягкое кресло, я развернул письмо и прочел следующие строчки: «Уважаемый мистер Клеменс, добро пожаловать в Константинополь! Поздравляю Вас с прибытием и приглашаю Вас на обед во дворец Долмабахче завтра в 12 часов. Персонал гостиницы сможет передать мне Ваш ответ. Если Вы согласитесь, то за Вами завтра в 11:30 приедет пролетка.
Искренне Ваш Александр Тамбовцев (Канцлер Югороссии)»
Я спустился в холл гостиницы и попросил помощника портье, молодого человека за стойкой, передать мистеру Тамбовцеву, что я принимаю его приглашение. После этого я решил все-таки сделать то, что мне в тот приезд понравилось меньше всего, подумав при этом, что хоть так я смогу почувствовать себя в знакомом городе.
Сначала я пошел в ресторан при гостинице. Но он, увы, оказался вне всякой критики. В зале было чисто, на столах лежали белоснежные скатерти, персонал был вышколен так, будто его дрессировал прусский фельдфебель, а блюда хоть и были с восточным колоритом, но оказались необыкновенно вкусными, особенно шашлык в гранатовом соусе, который я запил фракийским вином, оказавшимся всяко лучше любого американского. И вообще, выбор блюд и особенно напитков в твердой книжке меню просто поражал. Тут были все сорта американского виски, кубинского рома, русской водки, греческие и российские вина, и даже мексиканское кактусовое пойло под названием «текила».
Чтобы хоть как-нибудь испортить сегодняшнее впечатление, я заказал турецкий кофе, об ужасах которого писал в своем репортаже во время моего первого посещения этого удивительного города. Но он, хоть и густой, здесь был весьма неплох.
И тогда я решился и пошел в баню тут же, при гостинице. После своего предыдущего визита в Константинополь я написал, что тот, кто окружает турецкую баню ореолом очарования и поэзии, не постесняется воспеть все, что есть в мире скучного, дрянного, унылого и тошнотворного. Действительно, то посещение хамама было одним из самых ужасных впечатлений за всю мою не столь уж и короткую жизнь. Но сейчас здесь все было чисто, роскошно и весьма мило. И массаж был бесконечно приятнее, чем тот, которому меня подвергли девять лет назад. Из бани я вышел помолодевшим и решил, что, может, не так уж и плохо, что город так сильно изменился под властью новых хозяев.
Так сказочно началось мое пребывание в Югороссии. Посмотрим, что будет завтра
23 (11) ноября 1877 года. КонстантинопольСэмюэл Лэнгхорн Клеменс, более известный как Марк Твен, корреспондент газеты «Нью-Йорк Геральд.»После обильного завтрака я вышел в лобби отеля и закурил великолепную кубинскую сигару. Таких хороших сигар нет даже в Америке а здесь, на другом конце земного шара, в семи тысячах миль от Кубы, есть, причем обошлась она мне в смешные по американским меркам деньги.