Мама начинает рыдать.
Не-не-не. Мам Это тоже больше не работает. Вон тебе домик принесли, там рыдай. Если захочешь меня похвалить или помочь просто улыбнись, я подкручу тебе громкость.
Да, конечно! Улыбнись О, какая коварная я королева! Чтобы моя мама да мне улыбнулась?! Да быстрее секвойя станет морской черепахой, чем я дождусь от нее улыбки. Ну шанс я ей таки дам. Не все в ней настолько ужасно.
А я б сел, задумчиво, но уже беззлобно произнес Трикстер.
Она еще пригодится, парирует Артур и распоряжается, чтобы мамин домик поставили на окно.
Тебе виднее, мистер рассудительность. Теперь вы можете занять свой трон, госпожа.
Трон, однако, преобразился Ни металла, ни нелепой спинки. Нормальный такой, обычный трон. Удобный, кстати, оказался. В общем, меня устраивает. Что же дальше? Смотрю на Артура. Но мне не нужен ответ. Я знаю, что дальше. Перетряхиваем все указы, внутренние распоряжения, регламенты, мыслительные процессы, «причинно-следственные» выводы, вердикты, модели мышления и поведения. Отныне здесь решения принимаю я. Но кого-то мне не хватает
Артур? Ты мой король?
Похоже на то Только Можно мне вот без этого королевского наряда? Меня абсолютно устраивает костюм Да. Спасибо.
Ну вот, мамуль, ты простите ваше величество! Вы спрашивали есть ли бабы. Вот, собственно, главная баба это вы сами и есть!.. Что-то, кажется, не то я ляпнул
А мне смешно. Я своя главная баба. Нет, я не злюсь на своего Трикстера. Он прекрасен, талантлив, свободен! Мой волшебный внутренний советник. Мой самый яркий внутренний свет. Неутомимый проводник и создатель моих внутренних миров. Неужели я могу обидеться на тебя за «бабу»?
Я сейчас расплачусь Трикстер картинно смахивает несуществующую слезинку со своей щеки и показательно шмыгает. Какой текст! Какой текст! И все в честь меня!
Я рада, что ты рад, дорогой. Однако у меня к вам оч-чень много вопросов, мужчины
Ты знаешь мы ответим на все, кивает Артур.
Да, я хочу так много у себя спросить! Так много о себе узнать. Кажется, я только начинаю настоящее знакомство с собой. И все эти внутренние «встречи» каждый раз показывают мне удивительную штуку: я совершенно не знаю этого человека. Человека, которого сорок пять лет вижу в зеркале по несколько раз в день. Мы не знакомы. И именно это я сейчас исправляю.
V. Все больше всего
Глава посвящается Юле Бурлаковой. Этот текст изначально создавался как домашка по ее медитации: «Представьте спросите дайте услышьте» Мы искали «выживальщика». И я представила, спросила.
А дальше все пошло не по плану
Мой внутренний лес. Сосны. Иду, похрустывая веточками.
Птицы, белки, земляника. Уже почти лето, солнце отбрасывает длинные тени. Насколько это возможно в лесу. Часов одиннадцать утра. Я вижу холмик, а в нем грубовато скроенная деревянная дверка. Будто для гнома в полный рост не войдешь. Я не помню ее здесь раньше и решаю зайти. Спускаюсь недолго по каменным ступенькам, по земляному коридорчику, и коридорчик этот какой-то бесконечный. И все такое узкое! Воздух земляной, спертый. Свет тусклый лучинки торчат из земляных стен. Слышу ритмичные звенящие удары. Кирка? О скалу? О металл?
Вхожу в малюсенькое круглое пространство. И вижу довольно высокого, но очень худого мужчину. На нем старая серая каска, покрытая каменной пылью, испещренная трещинами. Мужчина действительно долбит киркой по куску скалы в земле. Он здесь, видимо, так долго, что его черная роба стала велика ему размера на два так он истощен. Но ему не во что переодеться. И, видимо, некогда.
Что ты делаешь? спрашиваю его.
Не даю скале разрастись. Сбиваю каменные наросты.
Кто ты?
Твой труд.
Как тебя зовут?
Труд.
Почему тебе тяжело?
Любому тяжело делать работу, которая не приносит плодов Он наконец смотрит на меня. Глаза его уставшие, в сеточках морщин, он кажется едва ли не старше меня. Блекло-серые, выцветшие. Потухшие. Даже ресницы его в каменной пыли.
Тогда почему ты продолжаешь?
Потому что больше некому. Некому меня заменить здесь.
Ты можешь просто оставить эту скалу?
Не могу. Она тогда разрастется, растолкает всю землю, вылезет наружу и разрушит все вокруг.
Откуда тебе знать? Может, она разрастется на полметра и остановится сама! мне страшно за Труд. Он долбит со всего маху уже неведомо сколько лет! Камни отлетают от скалы и растворяются на земле, испаряются. А скала проворачивается и не уменьшается.