(Тараторят и тараторят)
Эдуард инициативно, уводя разговор куда-то:
Есть такое социальный заказ!
Иван на это то ли возражая, то ли сам себе:
В искусстве «как» и есть «что».
Николай морщится от цитат и, прерывая всех, ни с того ни с сего гневно в пространство:
Были у него жена, ребёнок, квартира, работа!.. А он стишки с молодости, как водится, пописывал. И вот его в газете и напечатали! На беду, на беду!.. Да ещё и в областной, да ещё и не раз, да ещё и заплатили Ну! Он купил костюм-тройку, машинку беда! и стал ухаживать за поэтессами. Что ж, жена прогнала его обратно к матери, подала на развод!.. И началось: он всё что-то стучит, мать всё чего-то бурчит Или соберутся у него такие же и «по красному»!.. Даже кто не пишет меж собой: «Идём на Виляева!» Ну напечатали ещё раз Дальше-то что?!.. Подался он в другой город, к друзьям, что ли Несколько лет тому И слышу недавно случайно, случайно! помер там, помер!..
Все молчат неумело
Эдуард вскидывает руку.
Иван оттягивает пальцем ворот свитера.
Мария поерзала непоседливо:
Лиза!
Лиза не шевелясь и нарочито тихо:
Я здесь.
Эдуард искушённо и будто продолжая специальный разговор:
Надо видеть своего читателя!
Иван тихо:
Надо подняться над материалом.
Николай снова брезгливо морщится, крутит головой с всклокоченными волосами
Все вдруг скованно повторяются поочерёдно, словно совершая какую-то перекличку скороговоркой и чуть испуганно:
Мария:
Лиза!
Лиза:
Я здесь.
Эдуард:
Лишь бы записать потом выстроить.
Иван:
Лишь бы искренно.
Молчание опять
Но что это?!..
(Ещё раз спроси!)
Что, что это?!..
(Да чего уж спрашивать)
Дух прозаика Ни-ко-ла-я Васильева!.. (или кто?!..) подымается медленно откуда-то из-за стола!..
(Я не сплю?..
Готов, значит, к этому был!..
К реальности-то которая конечная)
Глаза его, Духа, вытаращены!.. Ладони обхватили голову!..
Дух Николая это ещё один Николай но он не просто очень похож на Николая, а именно страшно похож Тот же Николай ростом, сложением и лицом но черты его лица обострены, усугублены движения те же, но то ускорены, то замедлены одежда та же, брюки и рубашка, но свободнее, словно велики размера на два
(Пишу вижу Пишу вижу
Впрочем я же сам взывал и призывал!..)
Николай между тем нервно встал горестно сел
Все тревожно и стыдливо переглянулись
Дух Николая стоит вплотную за столом нависая чуть даже над ним обхватив голову, выставив локти вперёд кричит плаксиво голосом, пугающе похожим на голос Николая:
Я!.. родителям!.. посвятил!.. мою первую книгу!.. а родители мои родные прочитали мою книгу, да и говорят мне: «Хорошую ты книжку, Коля, написал, но когда же ты по специальности-то устроишься?»!..
(Так вот для чего в этот раз сцена!..)
Николай вдруг хватается за бутылку!
Мария ему с вежливым укором:
Николай Михайлович!..
Николай бутылку громко ставит.
Дух Николая указывает обеими ладонями в упор на Николая:
Так он я! думает сейчас. Хотя и не знает вполне, что он сейчас так думает!
Само собой разумеется (почему-то разумеется!) дух героя не способен касаться самого этого героя, ни кого-то другого.
(Хотя иной раз, может, и хотел бы!..
Правда, правда Я всегда, может с самого детства, знал ощущал что всё видимое, если человеческое, окружено чем-то невидимым, тоже человеческим Притом вокруг каждого это самое невидимое своё, своё
Признаюсь ещё Я к этому так и не привык И можно ли?..
И нужно ли?!..)
Иван сам себе:
Как бы покурить!.. Что же они все тут не курят?..
Мария встаёт, подходит к зеркалу, подставляет ему щеку садится и весело сама подымает рюмку:
Так и быть, погнали гусей!
Николай тут как тут.
Все подымают рюмки.
(Вот! Как можно жить не зная, не ведая?!..)
Дух Николая одной рукой опять берётся за голову, другой всё указывает на Николая: