Аркаши с Анжеликой, хвала аллаху, не было. Мы разделись, быстро, нетерпеливо, как в первый раз, и нырнули в постель. От блаженства, от счастья, от неожиданности случившегося я чуть не терял сознание.
Лена! Леночка, я люблю тебя! бормотал я непривычную для себя фразу, и я говорил правду.
Когда мы, истомлённые, лежали, откинув одеяло, и курили в темноте, Лена меня убила.
Ты знаешь Могла бы не говорить, но скажу: я ведь тебе изменила.
Ха! Ну и шуточки!
Какие шуточки, голос её был твёрд и ровен. Я вчера, после концерта, что ты мне закатил, ужасно разозлилась, взяла, да и позвонила тому москвичу с квартирой. Его Максом зовут, он с третьего курса. Он давно уже в гости приглашал, клеился. Обрадовался, конечно. Ну, я и поехала. Вот и всё.
Как всё! подскочил я на постели. Её будничный тон ставил меня в тупик. Ты что же, прямо так сразу и отдалась ему?
Почему сразу. Сначала коньяку выпили, потом слайды начали смотреть, на потолке легли для этого Ну и Что ты как маленький!
А родители? я всё ещё не хотел смиряться.
Какие родители? Парню двадцать шесть уже один живёт.
Я отвалился на подушку и принялся бурно, по-киношному, дышать. Я не знал, что надо делать опять разбежаться-рассориться?
Ну, зачем, зачем?
Сам виноват. Учти, ещё раз концерт мне закатишь, я и вот этому рохле Федюне отдамся будешь знать!
Но как же, как ты теперь собираешься, а? И с тем, и со мной? я уже городил-спрашивал всякую чушь, голова не соображала.
Да за кого ты меня принимаешь? поджала она губы. Он оказался грубым и здоровым мужиком. Представляешь, с первого же раза начал переворачивать меня, сзади пристраиваться Тьфу, вспоминать противно!
Я заскрипел зубами, приподнялся на локте, пытаясь увидеть-рассмотреть в густом полумраке её глаза. Сердце моё колотилось от бешенства это уже запредел. Говорить что-либо бессмысленно. Бесполезно. Я опять откинулся навзничь, зажмурил глаза, стиснул зубы и принялся задавливать-давить злые позорные слёзы. Проклятье! Ну зачем свела меня Судьба с такой такой И заставила её любить
Я понял-убедился окончательно и бесповоротно: я её люблю! Чёрт побери и её, и меня, но я её люблю!
Люблю постыдно и клинически.
5
На этот раз роман наш безоблачный не продлился и трёх суток.
Выпадает порой такой чёрный день в жизни человека, когда всё идёт с утра кувырком да наперекосяк, и к вечеру утверждается в душе одно только желание удавиться или вены вскрыть. Утром, спозаранок, мы рассорились с Леной из-за пустяка: оба спешили на факультет, взвинтились она меня подъязвила, я подпустил ей «дуру». Поехали в школу порознь.
Мне в этот день предстояло сдать зачёт по научному коммунизму и экзамен по истории советской литературы. Если за экзамен я не волновался, то зачёт дурацкий заранее бесил. Ну и, конечно, попался вопросик ещё тот: «Малая земля Л. И. Брежнева новый этап в развитии теории и практики научного коммунизма». Преподаватель деловой доцент со странной фамилией Локон на семинарах позволял себе усмешливые комментарии к преподаваемому им предмету, но во время сессий его как подменяли: в зануду превращался, гад.
Я всё же попробовал отвильнуть.
Геннадий Семёнович, конфиденциально, косясь на второго экзаменатора, предложил я, вы же знаете, что я просмотрел этот шедевр, содержание знаю давайте не будем время тратить, а?
Нет-нет, с ухмылочкой, но вполне деловито оборвал Локон, попрошу подробнее и с собственными выводами: в чём же состоит эпохальное значение произведения товарища Леонида Ильича Брежнева?
Сволочь конъюнктурная! Пришлось мямлить-пересказывать, припоминать подвиги полковника-стратега вымучивать зачёт. Эта дурацкая «Малая земля» уже в который раз меня достала!
Ещё когда я после первого курса проходил практику в многотиражке ЗИЛа «Московский автозаводец», случился политический анекдот. Буквально на третий день практики дежурный по номеру попросил меня посмотреть-сверить вместо него оттиск одной полосы ему позарез приспичило отлучиться в рюмочную. Я и посмотрел, я и сверил. Как раз на этой странице тискалось начало этого эпохального шедевра советской соцреалистической литературы: перепечатывали «Малую землю» якобы по бесчисленным горячим просьбам тружеников завода. Я принялся читать врезку от редакции, и глаза мои ополтинились: «посредственный участник Великой Отечественной войны товарищ Леонид Ильич Брежнев делится своими воспоминаниями»