Через несколько шагов он выйдет из-за укрытия и вынужден будет пересекать метров пятнадцать открытого пространства. Очень удобная ситуация, чтобы шмальнуть ему в спину короткой, но прицельной автоматной очередью. На мгновение Шевцова пробрал самый настоящий страх — а не уйти ли отсюда совсем, от греха подальше?
Под левой рукой у него прятался пистолет Макарова, модернизированный под высокоимпульсный патрон. Вещь убойная, способная поразить даже человека в бронежилете. Теперь Шевцов понимал, что натаскивал себя именно к этому дню. А эти мальчишеские кривляния перед зеркалом с попыткой в доли секунды извлечь пистолет теперь выглядят не так дурашливо, как это казалось раньше. Достать пистолет в стрессовой ситуации гораздо труднее, чем в спокойной обстановке, излишняя спешка оборачивается лихорадочным дерганьем застежки, с нелепой попыткой выхватить другой рукой из кобуры пистолет. Подобная судорожная торопливость многим стоила жизни. В свое время Шевцов разорился на легкую плетеную кобуру. При должном навыке торчащую рукоятку можно в одно мгновение зацепить двумя пальчиками и стрелять навскидку.
Как бы совершенно случайно он провел пальцами по пуговицам, расстегнув кожаную куртку, и вышел из-за укрытия. Стекло в салоне со стороны водителя медленно поползло вниз. В следующую секунду должен показаться ствол автомата. Фактора внезапности не получится, у Шевцова будет преимущество ровно в секунду, чтобы выхватить пистолет, отправить в образовавшийся проем три пули и, перекатившись, укрыться за «Фольксвагеном», в данном случае оказавшимся кстати. Стекло сползло до середины и остановилось, а рука Шевцова невольно скользнула к поясу. «Макаров» был заряжен экспансивными пулями. Главное их свойство заключалось в том, что, даже если свинец угодит в мягкие ткани, человека мгновенно парализует болевой синдром.
Неожиданно дверца распахнулась, и из салона показалась физиономия Афони Карельского. Подобные сюрпризы были не в характере Степана Григорьевича, следовательно, произошло нечто такое, что заставило его пренебречь элементарными правилами конспирации.
Дверца тут же захлопнулась, а стекло уверенно поползло вверх, отгораживая от внешнего мира человека, сидящего в салоне.
Майор Шевцов изменил траекторию, неторопливым и уверенным шагом направился к «Пежо».
Распахнув дверцу, Шевцов плюхнулся в кресло рядом с водителем. Афоня Карельский выглядел озабоченным. В таком состоянии Вадим видел его чуть ли не впервые.
— Что случилось? — спросил он, даже не пытаясь скрыть тревогу.
— Скверные дела, майор, — протянул Афоня, — во всяком случае для тебя.
— Ага, понимаю, ты свои деньжата спустил в казино и сейчас явился сюда за добавочкой, — с иронией отозвался майор.
— Тут не до шуток, — оборвал Афоня Карельский, серьезно посмотрев на Шевцова. — Тебе говорит что-нибудь такое погоняло, как Клетчатый?
Шевцов кивнул, все еще не понимая, о чем пойдет речь.
— Предположим. Он вор в законе, по нашим оперативным данным, курирует нефтедоллары. Только какое отношение это имеет ко мне?
Афоня Карельский загадочно улыбнулся. Он вообще обожал все таинственное. И скорее всего стал сексотом не из-за любви к деньгам, а по велению души. Встречаются такие экземпляры в людской породе, которым нужно непременно рисковать. Очевидно, в их крови есть какой-то ген авантюризма, заставляющий совершать самые невероятные поступки. Свои услуги Афоня предложил Шевцову не случайно, ему нравилась двойная игра, вор обожал риск, он свыкся с ним настолько, что это стало его второй натурой. Так же органично чувствует себя опытный сапер на минном поле, но при этом всегда помнит о том, что один неверный шаг может стать для него последним.
— А самое непосредственное, — хмыкнул Афоня. — Ему заказали тебя замочить.