Невозможно невозможно для него было допустить, чтобы они, два человека, на этой тропинке вплотную сблизились!
Ведь тогда бы они, оба, лицом к лицу и в полушаге друг от друга, замерли
И тогда бы, пусть на самое малое мгновение, хочешь не хочешь в этой точке мирового пространства вдруг явилось бы понятное замешательство
А остановится друг перед другом даже и на тот пустяковый миг означало бы: вступить в диалог.
2 апреля 2018, Ярославль
Да, ела!
Или Рассказ моего мёртвого брата
Был был, действительно, у меня брат.
И он действительно умер.
И рассказ тот он, мой брат, в самом деле под настроение кому-нибудь рассказывал.
Когда-то
Так почему я сейчас не говорю: «рассказ моего умершего брата»?..
Потому что, когда брат этот рассказ декламировал то он, мой брат, был ещё мёртвый
А ожил он как раз в ту минуту, когда догадался, что не нужно было, например, рассказов таких рассказывать.
Вообще.
Разве что, дурачась, ЕЙ.
Его будущей невесте и жене.
Брат мой был в молодости с виду интересный, крайне заносчивый, а шустрый исключительно.
Среди сверстников всегдашний заводила и неоспоримый лидер.
Ни на кого из девочек ни в классе, ни во всей школе никогда даже не посматривал ведь он такой красивый! такой развитой! да ещё и сын самого директора школы!
Так всё и пошло у него на этой самоуверенности в его жизни.
Поступил он было в институт, но скоро его, уж вовсе разгулявшегося, отчислили за пропуски занятий.
Но для брата даже и тут словно бы ничего неприятного не случилось. По-всегдашнему был он остроумен и находчив. Тем более, теперь всё наперед было за него решено скоро ему было в армию потом а потом всё самой собой пойдёт
Пока же отец устроил его на работу к себе в школу: хоть бы кем, учителем, что ли, физвоспитания.
И вот.
В школу в ту как раз пришла учительница новая молодая.
Новенькая молоденькая
Преподаватель пения и рисования.
Но главное, самое главное не такая, как все.
Дисциплинированная! И молчунья.
Не покуривала, не выпивала абсолютно, не участвовала с другими молодыми учительницами ни на каких развлечениях при всеобщей любой радости даже не улыбалась
Всё она с книжками, с книгами: готовилась продолжать образование в вузе.
Да ещё и сама она была из семьи учителей!
Ну брат за нею, за такой особенной, и стал волочиться.
Конечно прежде всего со своим неуёмным остроумием.
И она, разумеется, глядя-то на всех исподлобья словно бы должное приняла ухаживание симпатичного директорского сынка.
Хотя как это и обычно она: насупленная и со сложенными на груди руками.
И вот рассказывает он, брат, ей, недотроге, однажды такую историю
Жили мать с дочкой.
Жили вместе до-олго, друг о друге забо-отились
Но дальше.
Мать умерла.
И дочь зачастила на кладбище.
Раз она вызвала даже такси ночью
Приехала к кладбищу, велела таксисту ждать.
Таксист ждал-ждал
Вдруг сделалось ему ни с того ни с сего страшно
Он, чтоб скорей уехать, включил фары
А в свете в ярком та самая идёт прямо на него
Бледная глаза вытаращенные подбородок и грудь в крови
И тянет к нему костлявые красные руки
Таксист:
Ты что?.. Людей ела?..
Да, ела!
И на таксиста скрюченными пятернями
Заорал так мой брат.
И с пальцами с растопыренными, на неё, на неё.
Она замерла
Став в один миг хоть и строгая учительница наивной-наивной!
И упала на стол
И содрогаясь то ли зарыдала, то ли захохотала
А дальнейшее, и правда, всё было именно по-известному.
Разве что не всем понятному.
Сразу после армии брат женился.
Конечно на ней. Разумеется на не такой, как все.
Правда, стала она, жена брата, мало-помалу всё разговорчивее, всё речистее
Родилась дочь.
Год за годом
И вдруг!
Брат стал пить.
Страшно стал пить
Почему?.. Почему?..
Дома от жены упрёки и ругань.
А брат и терпит, и всё пьёт.
Днём работает.
А вечером домой его не тянет.
Почему?..
Дальше больше.
Дочка растёт вроде бы здоровая а совершенно не развивается
Врачи она, дочка выяснилось психически неполноценная!
Ах вон оно что