С ума сошел, слушай! испугался Гургенидзе. Какие боеприпасы?
А что? вместо архитектора ответил Клыков. Очень даже запросто. Я бы сказал, легко.
Под правительственной дачей?
А где написано, что здесь была именно правительственная дача? Кто это сказал? Чиновник в управе? Так он сказал «кажется» А раз «кажется», значит, точно этого никто не знает. Может, тут вообще радиоактивные отходы захоронены, а домишко сверху построили просто для отвода глаз Хорош ты будешь, батоно Гогия, когда в темноте светиться начнешь! Зато на электричестве сэкономишь
Слушай, Коля, что я купил, а? после продолжительной паузы жалобно спросил Гургенидзе.
Оборонный объект, ответил жестокий Клыков. Он прошел немного вперед, остановился и, наклонившись, некоторое время разглядывал свежие белые бороздки, оставленные на поверхности площадки каким-то инструментом. Отбойный молоток? спросил он у Телятникова.
Виктор Иванович кивнул.
И не берет, констатировал Клыков. Только поверху царапает, а вглубь не лезет, отскакивает Отличный железобетон! Умеем строить, когда очень захотим! И всегда умели. Как подумаешь, сколько этой штуке лет Ее же еще при Сталине строили!
Да, неохотно согласился Гургенидзе, тогда секреты были на каждом шагу
И тогда, и еще много лет после «тогда», подхватил начальник службы безопасности. Ты себе представляешь, что это был за секрет, если о нем даже чиновники в управе не знают? Уверен, упоминаний об этом объекте нет ни в одном архиве, иначе ты бы его так запросто не купил. Проект по каким-то причинам закрылся, люди погибли или просто сели на исторически значимые сроки, и про это место забыли Казалось, он размышляет вслух. Не нравится мне эта штука, батоно Гогия. Совсем не нравится. Слушай, чем плохо в Москве? Дался тебе этот загородный дом Что скажете, Виктор Иванович? Можно эту ерунду как-то расковырять и посмотреть, что у нее внутри?
Без специального оборудования вряд ли, ответил Телятников.
Э, что вы несете «расковырять, специальное оборудование»? возмутился Гургенидзе. Головой думайте, уважаемые! Если это не просто лепешка бетона, а помещение, вход должен быть! Дверь, лестница, лифт
Если это не саркофаг вроде того, что на четвертом блоке, негромко заметил Клыков.
Тьфу на тебя, сказал Гургенидзе. Нельзя так шутить, Николай. Про такие вещи забывать не принято. Если окажется, что мне продали радиоактивный могильник, я от этой управы камня на камне не оставлю, и они прекрасно это знают. Хватит болтать, уважаемые. Здесь должен быть вход, и нам его надо найти.
Клыков удивленно покосился на него.
Ты, что ли, искать собрался, батоно? А может, все-таки обратно, в Москву?
Москва не убежит, заявил Георгий Луарсабович. Тебе что, совсем неинтересно? Смотри, все получается как в кино: лес, река, таинственное подземелье А может, там сокровища?
Мальчишка, проворчал Клыков. Сокровищ ему не хватает Маленький Гогия всю жизнь мечтал найти на улице кошелек, да так сильно, что, когда вырос, нашел в лесу подземное хранилище кошельков
Он закурил и прошелся по площадке, глядя по сторонам. Затем остановился на дальнем от Гургенидзе краю бетонного прямоугольника, долго смотрел куда-то вниз, подозвал одного из охранников и стал ему что-то объяснять, для наглядности тыча перед собой зажатой в кулаке рацией. Охранник слушал, кивая, с профессионально безразличным выражением лица, а потом шагнул с бетонной площадки и стал спускаться по пологому откосу. Оставшиеся наверху с интересом проследили за тем, как охранник мобилизовал двоих из околачивавшихся около вагончика строителей и, вооружив лопатами, куда-то их погнал. Работяги шли без особой охоты, но молча вид охранника не располагал к пререканиям.
Куда это они? поинтересовался Гургенидзе у вернувшегося Клыкова.
Начальник службы безопасности подвел его к тому месту, где только что стоял сам, и, как и охраннику, указал куда-то вниз зажатой в кулаке рацией.
Видишь ямку? Ну, вроде короткого овражка Вон там, где кусты, видишь? Не факт, конечно, но мне кажется, если искать вход, начинать надо оттуда. Пошли, батоно, посидим в вагончике, что ли. Меньше чем за час эти доходяги все равно не управятся.
Он немного ошибся: строителям понадобился не час, а почти два. За это время Георгий Луарсабович, Клыков и архитектор Телятников успели усидеть две бутылки хорошего грузинского вина, которое Гургенидзе регулярно получал с родины. На самого олигарха и его телохранителя вино не оказало видимого воздействия, зато Телятников заметно опьянел и с жаром описывал, какой дворец он здесь отгрохает вернее, сможет отгрохать, если удастся своевременно устранить возникшую досадную помеху. Гургенидзе слушал его невнимательно, все время поглядывая в сторону окна, за которым опять стучали молотки и слышался хриплый мат. Чувствовалось, что его снедает любопытство, которое казалось хладнокровному Клыкову не только странным, но и немного неприличным, неподобающим возрасту и общественному положению хозяина. Однако решение было принято, и Клыкову, как человеку военному оставалось лишь предусмотреть и свести к минимуму возможные неприятные последствия хозяйского каприза.