За окнами машины быстро темнело, вдоль улиц редкими цепочками зажглись фонари, и Владимир Яковлевич включил фары.
Ну, хорошо, сказал он. Раз у нас с тобой пошел такой разговор, объясни мне, пожалуйста, что ты получил взамен. Твои теперешние коллеги народ грубый, в выражениях они не стесняются
А я тоже грубый, заявил лилипут. В его маленькой руке неожиданно появился пружинный нож, тусклое, сточенное лезвие со щелчком выскочило из рукоятки, и даже со стороны, на глаз, было видно, какое оно острое. Если кому охота посмеяться над уродом, я это в два счета могу устроить. Чик и ты обеспечен весельем на всю оставшуюся жизнь. Как глянешь в зеркало, так и засмеешься. Уродами не только рождаются, иногда ими становятся. Кто-то становится живым уродом, кто-то мертвым. Тут уж кому как повезет.
Снова послышался металлический щелчок, и нож исчез, словно его и не было.
Так мы с тобой, оказывается, коллеги, усмехнулся доктор Дружинин. Ты у нас, выходит, тоже пластический хирург, только наоборот
Ага, подтвердил лилипут. Так что ты уж постарайся сделать все как надо. А то, если что, я тебя тоже прооперирую.
Уймись, посоветовал Дружинин. Если я берусь за работу, я делаю ее на всю катушку, что называется, до упора. Просто не умею по-другому Алена Делона из тебя, конечно, все равно не получится, но В общем, я там, у себя, смоделировал на компьютере что-то вроде твоего будущего портрета Не желаешь взглянуть?
Он вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо лист компьютерной распечатки и протянул лилипуту. Тот недоверчиво хмыкнул, развернул бумагу и стал с любопытством разглядывать изображенное на ней лицо, по которому пробегали полосы света и тени от уличных фонарей и фар встречных автомобилей.
Действительно, не Ален Делон, сказал он наконец, возвращая бумагу Дружинину.
Оставь себе, сказал тот, потом сравнишь Не красавец, конечно, зато ни малейшего сходства с твоей теперешней физиономией. Обрати внимание, я даже форму ушей немного изменил, так что никакой компьютер тебя не узнает, не говоря уж о родной маме.
К загородному дому доктора Дружинина они подъехали уже в полной темноте. Фары осветили железные ворота в высоком кирпичном заборе, верхний край которого сверкал и переливался острым бутылочным блеском. Порывшись в бардачке, Владимир Яковлевич отыскал пульт дистанционного управления, и тяжелые створки с негромким рокотом начали расходиться в стороны, открывая проезд.
Ого, оценил это новшество лилипут. К черту славу, когда есть такие бабки!
У налоговой полиции ко мне претензий нет, если ты это имеешь в виду, сказал доктор Дружинин, загоняя машину во двор.
Они просто не знают об операциях, которые ты проводишь здесь, заметил лилипут.
Ну, мы же их за это простим, правда? улыбнулся Владимир Яковлевич. Невозможно знать все на свете.
Через темный двор вела гладкая, выложенная цементной плиткой дорожка, упиравшаяся в запертые ворота гаража. Как только машина, шурша опавшей листвой, покатилась к гаражу, по обеим сторонам дорожки зажглись неяркие матовые плафоны, а гаражные ворота плавно поползли вверх. В гараже вспыхнул свет, и сейчас же на первом этаже мягко озарились окна гостиной.
Ого, повторил лилипут. Это что, тоже автоматически?
Я мог бы сказать «да», с улыбкой ответил Дружинин, но это была бы просто шутка. На самом деле нас встречают.
Кто? насторожился лилипут.
Ты же не рассчитываешь, что я стану делать такую сложную операцию один, без помощника? довольно туманно ответил Владимир Яковлевич, загоняя машину в гараж.
Он заглушил двигатель, вышел из машины и повернул установленный на стене переключатель. Зажужжал невидимый электромотор, и пластинчатые ворота начали опускаться.
Есть хочешь? спросил Дружинин у своего пациента, позвякивая связкой ключей, возникшей из кармана брюк.
Нет.
Это хорошо, потому что тебе сейчас нельзя.
Это еще почему? удивился лилипут. Ты же не собираешься копаться у меня в кишках?
Не собираюсь, признал Владимир Яковлевич. Но выгребать из-под тебя дерьмо и следить, чтобы ты не захлебнулся собственной блевотиной, я тоже не намерен. Общий наркоз это, брат, такая штука Короче, если ты не против, я хотел бы начать прямо сейчас. Операцию придется делать в несколько этапов, так что, как говорят твои коллеги, раньше сядешь раньше выйдешь.