Зачем ты в материи, сын мирозданья?
Сам-Зодчий Иного бессмертного пламени,
Иного блаженства, сознания вечности,
Недвижно-бессмертия своды покинув,
Сюда ты пролился под меркнущий свет
Зачем, о зачем, о зачем, о зачем?
К концу её пребывания здесь, у Лето скопилось 120 таких «переведённых» стихов, или фрагментов, она сама затруднялась с их наименованием. Вхождение в транс более не повторилось, хотя киты ещё появлялись и пели неоднократно, и она тоже пела, заходя в воду, и издавая крики, не понятные ей самой, потому что «переводы» появлялись в сознании утром, на следующий день, но которые нельзя было исказить, «потому что, так пели они»
В первый месяц жизни Лето на Солярисе часто шёл дождь.
Это из-за тебя, сказала Андромеда,
В смысле? Не поняла Лето,
Ты приехала в отчаянии, а это место всё чувствует, и оно тебя лечит.
Как то умиротворяет, согласилась Лето.
Если человеку плохо, он распространяет токсины своего состояния на всё вокруг, и происходит постоянная самоинтоксикация, то есть, самый настоящий замкнутый круг, потому что наше макросостояние, и есть то, что непосредственно нас окружает. Вы люди, живёте, как в коконе в плотном, как оболочка, окружении собственных энергетических полевых структур, я их вижу это почти сферический ореол, он не замкнут, и по существу, мир вступает во взаимодействие с этой структурой, а самый главный парадокс, что через призму своей собственной макросферы, человек и общается со всем миром, а эмоции, наверно, вообще самая могучая составляющая такого взаимодействия
Получается, что каждый общается в первую очередь с самим собой? Так что ли? Переспросила Лето.
Что-то вроде и, безусловно человек распространяет своё влияние на всё, но не через слова или мысли, хотя это тоже есть, но напрямую через свою макросферу, и сейчас, это «вливание», которое ты производишь, планете не нравится, и она смывает его дождём. Когда мы впервые сюда прилетели, Борис переживал кризис. Он где-то ошибся, и всё построение, то есть целый год работы, оказалось неверно. Надо было искать новую отправную точку, и начинать заново Он сказал, что после этого поражения, больше не считает себя математиком Тогда тоже часто шёл дождь. Я провела эксперимент брала воду в озере, и помещала в пустую кислородную подушку, и Борис сидел и выдыхал в трубку, заполняя подушку, потом, я всё замораживала, и фиксировала результат кристаллизации. Смотри.
Андромеда достала планшет, и Лето увидела появившееся на экране изображение некая абстракция, напоминающая пейзаж какого-то разрушенного города.
А вот это последние.
Появившаяся картина походила на двухцветное и многократное увеличение сердцевины цветка, а может, на изображение галактики, и было так красиво, что хотелось долго смотреть
Этот мир поменял его, улыбнулась Андромеда: Но, когда мы слетали в Солнечную, Борис как будто опять заразился, но «выздоровел» за пять дней, а вначале целый год на это ушёл.
Как же ты всё это видишь?! Восхитилась Лето, её всегда интриговало зрение Андромеды. Борис снабдил глаза жены способностью субатомного увеличения, к примеру, она могла отслеживать маркированные изотопы, вообще не прилагая усилий.
Он хотел, чтобы я увидела жизнь. Жизнь во мне это движение электронов. Я смогла что-то «почувствовать», только когда стала «видеть» это движение в себе самой. Теперь, когда я знаю, что я живу, мне грустно сознавать, что я и мой муж представители разных видов
Главное, что у вас понимание, отметила Лето: Дядя, ведь намеренно создал тебя, и в любом случае, мог жениться на женщине Хомо Сапиенс
Он такой фантазёр! Вдруг засмеялась Медо: Знаешь, он говорит, что у нас будет ребёнок!
А какой? Удивилась Лето, сразу вспомнив малыша, которого когда-то показала ей ракушка.
Говорит, что негритёнок, почти как я, улыбнулась Андромеда.
А ребёнок, которого видела Лето, был, напротив, светловолосым.
Эти раковины, наверное, всем детей показывают, предположила Лето:
А сейчас, чем он, вообще занимается?
Они сидели возле корабля и смотрели на Бориса, который совершенно не двигался, и казался изваянием на фоне серебристых волн и надетого на этот пейзаж ярко синего бесконечно-высокого воздушного колпака.