Странный роковой намёк Или литвины не понимают, что радуются напрасно Всё наоборот, с ног на голову поставлено Только не в пользу Литвы уже, а ныне в пользу Москвы
Горько усмехнулся и Ряполовский:
Подзабыл Александр, что, несмотря на кровный союз Василия и Витовта, отдавшего замуж силой свою дочку Софью, потом шла многолетняя борьба на жизнь и на смерть между Москвой и Литвой
Про применение силы Витовта в замужестве дочки можно не упоминать Государь наш здесь совсем не походит на Витовта уточнил Патрикеев. Суть в другом. Витовт это сегодня государь Иван, а Александр это слабый Василий
Это точно хохотнул и подмигнул соратнику Ряполовский. Роковое желание Александра исполнилось: между Москвой и Литвой возобновились те же отношения, какие были при Витовте и Василии С той только разницей, что теперь сила на стороне Москвы и государя, к тому же Иван Великий не хочет пожертвовать спокойствию дочки свою главную цель отнять у Литвы свою отчину с древнерусскими землями Юго-Западной Руси
Это точно, не пожертвует А только возбудит в Вильне соперничество православия с латинством
Каково теперь в Москве-то Софья гоголем ходит На Елену Волошанку свысока глядит
А Елена Волошанка свысока глядит на Софью Ведь пока впереди Василия Дмитрий-внук в иерархии государя значится
Вон дьяк государев Курицын высунулся Давай-ка уточним, на всякий случай, не изменилось что в иерархии А то здесь нос по ветру не удержишь вмиг башку снесут
Видишь, не до нас труженику-дьяку Всё вокруг послов литовских вьётся Выуживает для государя последние поветрия из Вильно, из латинского стана
И правда, трудно будет соблюсти даже в этом брачном династическом союзе соразмерности взаимовлияния и взаимоотторжения латинского и греческого начала
7. Свадебный поезд Елены
Свадебный поезд московской невесты отправился 13 января 1495 года, после того, как государь, отслушав утром Литургию в Успенском соборе со всем своим великокняжеским семейством и с боярами, призвал литовских послов, торжественно вручил им Елену-невесту и церемонно проводил до расписных саней.
На Дорогомиловской чтобы дорога была милая! заставе, на окраине Москвы Елена остановилась, жила там два дня, две ночи ночевала с дочерью мать Елена, давая ей последние, тайные наставления.
Брат невесты, 17-летний Василий, угостил здесь послов великолепным обедом, во время которого вина драгоценные и меда стоялые лились полноводной рекой без начала и конца. Повод-то был значительный: Русь с Литвой замирялась, и на алтарь замирения приносился брак династический московской первой невесты Елены и литовского первого господаря Александра. Да и чтобы свадебный поезд не застрял в русских просторах, чтобы воистину дорога на запад оказалась милой, требовалось и литовским послам, и сопровождающим московским боярам напиться, как следует, по-настоящему «на долгую дорогу-дороженьку».
Дважды на Дорогомиловскую заставу наведывался сам государь, словно чуя, что видит любезную доченьку в последний раз
Сурово глядел на великую княгиню Софью и выговаривал:
Небось, нашептались, две кумушки за спиной отца-государя?..
Елена вспыхнула:
Ну, что ты, батюшка Разве можно
Великая княгиня одернула государя, глядя на него свысока и без должного пиетета.
Какие-то наставления женские даются не для мужских ушей и презрительно фыркнула Нечего смущать девицу и любопытствовать излишне
«Знаем твои наставления византийские опытной интриганки подумал государь. Хочешь разыграть литовскую карту замужества дочери, чтобы пододвинуть к престолу своего сына-первенца Василия-Гавриила в обход моего Дмитрия-внука Впрочем, почему только «её» сын?.. Он такой же и «мой» Только пока так складывается, такова правда жизни, что мой внук ближе к сердцу государеву, чем сын мой»
Ну, ладно, не буду пытать ни дочку, ни матушку То ваше дело кумушек наставления бабьи давать и им следовать Только доченька, есть ещё отцовские наставления, нарушать кои нельзя царевне московской От нарушений таких в латинском стане большой ущерб государству Русскому может сделаться
Твои наставления, батюшка, для меня наиглавнейшие сказала Елена и посмотрела смущенным взглядом в непроницаемое лицо величественной матери, слывущей первой интриганкой в Москве, «Да и в Литве теперь тоже» подумала без тени улыбки невеста.