5. Мирный договор и обручение
Сразу же после года «конца света», с начала 1493-го, Литва и Москва начали интенсивные сношения и переговоры по поводу мирного договора, который, наконец-то, должен был положить конец бессмысленной тупиковой ситуации необъявленной пограничной войны. Чтобы покончить с бесконечными стычками, конфликтами, «малыми войнами» на границе государств с преобладающим православным населением, литовские магнаты предложили соединить браком старшую дочь Ивана Великого Елену с новым великим князем Александром, взошедшим на престол Русско-Литовского государства сразу после смерти отца короля Казимира. Магнаты литовские быстро уразумели, что при обрыве династической связи Польши и Литвы, есть только одно средство защититься от набирающей силу Руси Московской, и снискать приязнь государя Ивана Великого. Это обеспечить счастливое супружество Александра Литовского и Елены Московской.
Доверенный Александра, наместник полоцкий Ян, писал первому московскому боярину, князю Ивану Юрьевичу Патрикееву так:
«Литва и Москва наслаждались счастливым миром уже тогда, когда дед государя Ивана Васильевич, Василий Дмитриевич, совокупился браком с дочерью великого князя Витовта, Софьей Витовтовной»
Вскоре в Москву приехало большое литовское посольство, во главе с паном Станиславом Глебовичем торжественно вручившее государю грамоту о взошествии Александра Литовского на престол. Пан Станислав за тем достаточно скромно и не воинственно потребовал некой компенсации за разорения ряда литовских городов и земель. На то глава боярской думы по-дружески намекнул пану, что никакой речи о компенсации убытков литовской стороне быть не может.
Даже литовские пленники будут освобождены лишь тогда, когда ваш новый великий князь Александр удовольствует всех обиженных русских и всех бывших подданных князей верховских, перешедших на нашу сторону категорически отрубил Патрикеев.
Это же не лезет ни в какие рамки сношений, возмутился пан Станислав. Но
Никаких «но» мягко прервал его Патрикеев. Тем более, если без этих «но» попытаться сгладить многое из нашего непонимания и вопиющих разногласий не на официальных переговорах А на дружеском пиру, который я даю в твою честь, пан Станислав.
Во время весёлого пира и непринужденных бесед с главой боярской думы, пан Станислав уже навеселе признался князьям Ивану Патрикееву и Федору Ряполовскому:
А давайте-ка, князь Иван и князь Федор, устроим брак нашего великого князя Александра с вашей княжной Еленой Скажи, вы, лично согласны с таким решением наших запутанных отношений?.. Поспособствуете со своей стороны?.. А я бы со своей стороны обработал литовскую раду
Бояре отмалчивались поначалу, продолжая весело пировать с паном, которому очень понравились московские вина ромейские и меда стоялые. Но, будучи уже совершенно нетрезвым, пан стал настаивать:
Вы лично, первые князья и бояре московские за или против этого великого династического брака?.. Вашего же государя мы не можем даже всей нашей радой обязать отдать за Александра Литовского свою дочку-княжну А если мы надавим с двух сторон, тележку-то сдвинем пан радостно икнул и показал, как он плечом даёт еле заметное ускорение тяжелой телеге. Наша рада на Александра надавит, а ваша дума на государя Пан снова пьяно икнул. В итоге все вместе, заедино Он обвёл глазами собеседников, тоже навеселе, порывисто пожал им руки. Так сдвинем с мертвой точки тележку все вместе с накопившимся тяжелым ворохом наших неразрешимых на сегодня вопросов
Неймется, тебе, пан Станислав толкать тележку несколько мрачновато промолвил Ряполовский.
Завтра обговорим всё на трезвую голову улыбнулся Патрикеев. Много, ты прав, накопилось вопросов
Сказать, какой главный вопрос между нашими господарями? сказал пьяным голосом пан, икнув. Вот, видите, меня сейчас Александр поминает, раз так страшно икается Так вот великий князь Александр Литовский и Русский сам имеет в своём имени слово «Русь» и, насколько мне известно, будет стоять до последнего, упорствуя
Не чём стоять будет? потряс за плечи пана Ряполовский. говори толком.
Где будет упорствовать? переспросил нетрезвого пана Патрикеев. Там надо соломки подложить, чтобы нашей думе и вашей раде не упасть больно
Александр Литовский и Русский против того, чтобы ваш государь Иван в сношениях с ним, да и другими государствами, называл себя «Государем всея Руси»