Ха! Вулф снова ухмыльнулся, скривив лицо, отчего оно сделалось похожим на смятую бумагу глубокие морщины давно стали его спутниками, только жёлтые глаза по-прежнему выглядели молодыми. Вон там, сам убедись, он кивнул в дальний угол комнаты, скрытый тенями.
Шериф подошёл к столу, взял грязный подсвечник с зажжённой свечой и шагнул к указанному месту. Тут же отшатнулся, не сумев сдержать дрожи. Его сын вдруг странно позеленел, закрыл рот руками и, безуспешно борясь с рвотными позывами, выскочил на улицу. Послышались противные утробные звуки.
Тьфу ты, кусты мне испортил, дьявол побери, выругался маг. Рано ты всё-таки его с собой стал брать на службу.
Ничего, отмахнулся Хантер, пусть привыкает. Не в столице живём.
Он снова посветил в угол, более тщательно осматривая два лежащих там женских трупа старый и совсем юный зверски изрубленных и искромсанных.
Шерифа передёрнуло от отвращения, но, надо отдать ему должное, он сумел удержать себя в руках.
Значит, всё?! в вопросе было больше страха, чем в реакции на увиденное. А ещё надежда.
Всё. Всё.
И они больше ну, того не восстанут опять.
Не-ет, Вулф прищурился и приподнял миску с остатками варева. Вот. Как положено. И сердца, и печёнки. Доем всё и баста. Ну, животом помаюсь, может. Не желаешь кусочек?
Хантера едва не вывернуло.
Нет. Благодарю, сумел выдавить он и сплюнул набежавшую густую слюну: пахло, на удивление, сносно.
Короче, тебе осталось только прибраться. Сожги эту дрянь и закопай где подальше, маг махнул рукой на остатки тел. Больше не поднимутся, даю слово.
Благодарю вас, маг-комиссар, от всего нашего селения и округа. Вы многим спасли жизнь этим.
Да-да Вулф снова зачавкал, прихлёбывая подливку к рагу, шериф перестал его интересовать.
Хантер потоптался немного, потом решился:
Э-э Вулф, но как вы их?
Мужчина с неохотой оторвался от еды, вздохнул.
Как? Да как полагается, вон, он посмотрел в сторону двери, где под тулупом стоял прислонённый к стене топор с длинной рукоятью: изрезанная заклинаниями поверхность казалась особенно тёмной на фоне остро наточенного блестящего лезвия. Замки? Напутали они там, конечно, знатно. Паучихи настоящие. Но стоит дёрнуть за правильную верёвочку
Понятно. А доказательства?
А кому они нужны? Тем матерям, у которых эти монстры похитили сыновей и дочерей? Они и так знают. И они получили своё возмездие. Впрочем, маг прицокнул зубом, есть кое-что. Протектору должно хватить
Шериф проследовал глазами за взглядом Вулфа.
На старинном комоде стояла наполненная пирожками корзинка. Некоторые пирожки разломились, и можно было различить их страшную начинку отрезанные детские пальцы. Рядом валялся потрёпанный хлопковый чепец, алый, словно заря.
Апельсин
Нам конец, Гафарро опустил подзорную трубу и безнадёжно помотал головой.
Внизу, под стенами замка, сейчас было спокойно: войско его сумело отбить две атаки почти без потерь. Нападавшие до сих пор не смогли продвинуться ближе сотни ярдов до окружавшего цитадель рва и каждый раз отступали. Теперь же они готовились выложить последний козырь. И какой!
Нет, чародей, с этим даже тебе не совладать, он печально взглянул на своего советника, озиравшего окрестности. Не устоит моё королевство. И откуда они его только откопали?! Я думал, всех давным-давно извели, и вот нате вам
Старый маг, казалось, не обратил на его слова какого-либо внимания. Он пристально и неотрывно вглядывался в горизонт, откуда начинал наползать новый серый вал: герцог решился на очередной бросок. Вражеская пехота, хоть и изрядно потрёпанная за предыдущие несколько суток, всё ещё поражала своей многочисленностью.
Впрочем, это не слишком пугало: Крумленд набирал своих воинов из всякого сброда, без оглядки на их силу или умения, лишь бы шли вперёд да оружие удержать могли, а храбрости и злобы им придаст зелье Барбезы. Вот дрянь же! Переметнулась-таки. Не иначе как она и приволокла это чудовище. Тьфу!
Дорреной отвёл глаза от маленьких вспышек, разрывавших серость плотного утреннего тумана. Чтоб тебя!
Я не стал бы впадать в отчаяние, ваше величество. Всегда можно найти способ побороться.
Но это же дракон! Гафарро не скрывал ужаса. Каменнокожая огнедышащая тварь. Какой солдат устоит против пламени, а? Лошади, вон, уже храпят, слышишь? Чуют этот мерзостный запах Спасибо, хоть он нелетающий.