И я продолжала холодно высмеивать этого напыщенного хлыща. Я примечала его привычки, жесты, манеру говорить. И иногда в лицо его пародировала так, что окружающие падали от смеха, а «герцог» чуть не приплясывал от восторга. А сам Морозов, хоть и перекашивался от злости, но я видела что-то наподобие задумчивости в его глазах. Видимо, ни одна женщина в жизни не вела себя с ним так, как я. Гарик, со своей стороны, следил за нами, как болельщик на футболе за любимой командой: постоянно пытался встрять в наш диалог, видимо, забывая, что слышать его могу только я. Каждый раз, оставшись с ним наедине, я выслушивала его шовинистические нотации и истерические вопли о том, что я, стерва такая, издеваюсь над хорошим мужиком. Пока, наконец, выведенная из себя, я не послала его к чёрту с желанием хоть раз оказаться ему на месте женщины. Он тут же эмоционально стал мне доказывать, что общество одинаково относится к женщинам и мужчинам. А у женщин даже больше прав. Тогда я, поменяв местоимения, обратилась к нему с укорами и упрёками Морозова. Гарик вытаращил глаза. А я лишь слово в слово повторила его остроумные замечания. А когда ко мне зашёл медбрат со шприцем для очередного укола, я, выразительно посмотрев на Гарика, шлёпнула паренька по заду, прибавив пару скабрёзностей, которые слышала в мужских палатах по отношению к медсёстрам. Паренёк ошалело поглядел на меня, покраснел, как маков цвет, что-то буркнул и быстро сбежал. За дверью я услышала его лихорадочный шёпот видимо, он отловил одну из медсестёр:
Я к этой озабоченной нимфоманке больше не пойду. И не надейся.
А что случилось? раздался женский голос.
Она меня по заду щупала и переспать предлагала! возмущённо шептал паренёк. Я поморщилась: вовсе всё было не так. Гарик сам при этом был. Чуть в трусы не лезла, кошёлка старая!
Ты видишь? обратилась я к Гарику. Я предлагала ему переспать! Я лезла ему в трусы! А ты мне ещё что-то говорить будешь!
Гарик хотел что-то ответить, но тут я снова услышала голос женщины:
Я же в мужской палате терплю! А там не только по заду щупают. Те, которые поздоровее, норовят в коридоре зажать.
Ну! Ты сказала! Ты же женщина! заныл медбрат. А они мужчины, соскучились тут
И что? взвилась женщина. Они соскучились, а я обязана перед ними ноги раздвигать? Пусть свои яйца узлом завязывают!
Потом, видимо, появилась старшая медсестра, поскольку оба голоса удалились, яростно споря.
Видишь? снова обратилась к Гарику. Ничего одинакового. Женщина по-прежнему второй сорт и игрушка для мужчины, способ удовлетворить его потребности.
Гарик насупился.
Всё, что я тебе на это отвечу, ты просто проигнорируешь и отметёшь, как шелуху, так? злобно сказал он.
Всё, что ты скажешь мне, я слышала много раз. Именно на основании слов, которыми мужчины сами оправдывают себя, я и сделала давно вывод, что мужчины думают членом. Как животные. У мужчин всё сводится к сексу. Как у животных. Поэтому и относиться к мужчинам надо, как к животным.
Гарик перекосился от злобы.
Ты не только стерва и сука, прошипел он, ты ещё и препоганейшая тварь. Жаль, я не могу тебе в морду дать, грязная шлюха.
Что и требовалось доказать, удовлетворённо сказала я, откидываясь на подушки и подтягивая одеяло. Вы, мужчины, всегда себя оправдываете тем, что «мужчина полигамен от природы» или «я же мужчина, это естественно». А когда я возвращаю вам ваши же слова то я тварь! Если мужчина из-за похоти может бросить жену и детей разве он головой думает? И почему, если жена уходит к молодому любовнику она предательница и шлюха, а муж к молодой любовнице, опять-таки, виновата жена: стала занудной, не интересной, не следит за собой и прочее?
Я помолчала.
Почему, когда мужчина говорит, женщина обязана молчать и терпеть, а когда правду говорит женщина мужчина распускает руки, и это оправданно: так её, проучи, строптивицу, научи уважать?
Я снова помолчала, глядя в злобное лицо Гарика.
И это не тебя прислали меня учить. Это я должна научить тебя. Научить, как не быть скотом. Которым ты был при жизни и остался после смерти.
Гарик выругался, длинно, эмоционально, злобно, и исчез. А я, удовлетворённая его отсутствием, снова улеглась подремать. Краем глаза я заметила лёгкую улыбку Гели. Но осознать, когда она успела войти и что услышать, я не успела: сон сморил меня.