В восемь, я думаю, сказал мужчина.
Ну так я подожду, сказала Лида.
Вам придется ждать час. Хотите посидеть в моем кабинете?
Нет, спасибо, сказала Лида. Я подожду на улице.
Она прошла через холл к выходу, стараясь подавить раздражение.
Час спустя она вернулась в бассейн.
Я вас жду, сказал директор. Поторопитесь, ладно? Инструктора я отпустил, ему еще ночь дежурить, да и мне давно пора быть дома.
Так вы идите, сказала Лида. Уверяю вас, я не утону.
Я на машине, сказал он ей. Могу вас подбросить. Как вы, не прочь?
Не знаю, сказала Лида. Я еще собиралась навестить подругу. Во всяком случае, спасибо.
Так ждать вас или нет?
Вам надо домой, сказала Лида.
Ничего, сказал директор. И потом, откуда вы знаете может, нам по пути?
В машине он сказал, что ему тридцать восемь. Выглядел он значительно моложе в этом Лида убедилась спустя два дня, когда он заехал за ней, чтобы отвезти ее в бассейн. До того, как стать директором, он близко не подходил к бассейну. Он был велогонщиком и сумел сохранить великолепную спортивную форму; во всех его движениях, на первый взгляд медлительных, чувствовалась скрытая ленивая грация. Однажды он приехал за Лидой в учетно-кредитный техникум; он вошел в учительскую всего на минуту, но его ратиновое пальто, шотландский мохеровый шарф с длинным ворсом, темная ондатровая шапка произвели на преподавательниц моложе тридцати не меньшее впечатление, чем его рост, манера держаться и обветренное, загорелое лицо с жесткими складками в углах рта, свидетельствовавшими об опытности мужчины. Преподавательницы единодушно сошлись во мнении, что этот человек наверняка отгулял свое и ищет тихую заводь, чтобы остепениться. За свиданиями Лиды они следили, как за перипетиями боксерского матча. И сотрудница, чьим мужем был аспирант, а любовником полковник авиации в отставке, взяла на себя обязанности секунданта.
Ты еловая дура, сказала она Лиде. Ты только посмотри на себя. Сколько лет твоему платью, хотела бы я знать? Ладно, платье потом, а сегодня мы идем к моей косметичке. Овсяная маска тебе не помешает, дорогуша. У женщины кожа должна быть гладкой, запомни это раз и навсегда. Он приводил тебя домой?
Нет, сказала Лида. У него болен отец.
Не нравится мне это, глубокомысленно заметила сотрудница. Где же вы с ним видитесь, в машине?
Да, сказала Лида. Или в квартире одного его приятеля. Знаешь, он говорит, что очень хочет, чтобы я родила ему мальчика. Сына.
Был перерыв между уроками, обе стояли в учительской и курили.
Так, сказала сотрудница. Похоже, твое дело в шляпе. Теперь возьми его в оборот, поняла? Скажи, что и машина, и квартира приятеля действуют тебе на нервы. Что ты всё время думаешь, как бы этот приятель не вошел. Подумать только, директор бассейна! Как ты говоришь, его зовут?
Олег, сказала Лида. Олег Емельянов. Красиво, правда?
Еще бы, согласилась та. А его приятеля, ну того, в чьей квартире вы встречаетесь, ты никогда не видела?
Результаты разговора не замедлили сказаться: раз в неделю Лида стала посещать косметический кабинет и, не имея возможности сразу обновить свой гардероб, уделяла преувеличенное внимание аксессуарам сумочкам, браслетам, пряжкам, заколкам для волос. Она с самого начала поняла, что в интеллектуальном плане Олег Емельянов звезд с неба не хватает, но в остальном он был в избытке наделен тем, чем в ее представлении должен быть наделен каждый мужчина. Всегда сдержанный, уверенный в себе, предупредительный той предупредительностью, что никогда не походила на услужливость, он умел и настоять на своем, был предприимчив, любил технику и разбирался в ней, относился к вверенному ему бассейну так же, как к собственной машине, и тщательно следил за своим телом, словно выложенным плитами мускулов. Стоило ему прикоснуться к Лиде, и ей казалось, что земля начинает медленно проворачиваться у нее под ногами. Она сама начала ежедневно делать зарядку, чтобы улучшить форму груди, и пользовалась патентованным средством, закупоривавшим потовые железы и гарантировавшим покупателям свежесть тела и присутствие духа. К тому времени она весила семьдесят два килограмма и раз в неделю пила только сок, чтобы похудеть еще. Весной она узнала, что мать нуждается в ней меньше, чем она полагала: выяснилось, что мать может передвигаться по квартире на костылях и даже выходить на улицу.