А Басараб хорошая партия. Наверняка не бедный, да и проживет долго. Кто знает, вдруг из него получится неисчерпаемый источник долголетия.
Когда-то давным-давно, Одетта была прима-балериной одного из театров, потом бабка ее откинулась, передала внученьке дар и зажила Одетта куда лучше, сытнее и интереснее, чем раньше. К дару прилагались помощнички мелкие бесы, которые сновали тут и там, собирали информацию, потому Одетта до встречи с клиентами на сеансах уже была вооружена необходимыми сведениями. Там дело за малым: нагнать ужасу, закошмарить, картишки раскинуть или воска в миску с водой налить. И денежки в кармане.
Да чтобы я обманывала кого! картинно округлила глаза ведьма. Никогда не бывало такого, моя репутация чиста, как девственно-белый снег.
Она закурила и направилась обратно к своему дому.
Не сметь в моем мусоре рыться, а то я вас знаю! обернулась она и погрозила пальцем, прежде чем исчезнуть из поля зрения.
Подвальник фыркнул.
Больно надо!
Просидев до вечера у мусорки, Подвальник и Сумрак, успевшие к тому времени сто раз помириться, перемывая кости ведьме, засеменили к подъезду. Подвальник, которому прошлой ночью удалось-таки разжиться кошатиной, находился в прекрасном настроении, предвкушал полакомиться чем-нибудь интересным в гостях у Басараба. Сумрак же особого восторга не испытывал, однако он страдал от любопытства: вдруг вампир что нового на холстах продемонстрирует и побольше расскажет про закат сена и абстра-чего-то-там.
Абстракционизм, любезный, наставительно сказал Басараб, когда все уже были в сборе в его гостиной и Сумрак поднял занимающий вопрос. Не желаете ли сами попробоваться на роль художника?
Барашка сидел в уголке, еще до конца не отойдя от болезненного отпевания и размышления о смерти своей любимицы. Ему, конечно, хотелось, чтобы женщина вернулась в дом. В ином качестве, естественно. Но Барашка понимал, что желание это дурное, ей бы отправиться в лучший мир. Иначе и быть не может, такому замечательному человеку наверняка приберегли там место. Брехливую собачонку забрала подруга детства барашкиной любимицы, сжалилась над несчастным животным. И квартира опустела. Но Барашка впервые за все время, наконец, отважился заглянуть в жилище женщины. Он разглядывал кружевные салфеточки на полированных поверхностях, комнатные цветы, фотографии на стенах. На тумбочке у кровати лежало вязание, которому не суждено было обрести финальную форму. Пустота и печаль там теперь хозяева. Потому как Барашка сунулся туда в первый раз, так этот раз стал и последним, наверное.
Подвальник молча набивал живот глазами, разложенными на широком блюде, запивал кровью, с аппетитом чавкал, радовался такому славному завершению тяжелого дня. Соблазн распотрошить мусорный мешок Одетты был велик, но мальчишка принципиально держался. И не потому что ведьма ему не нравилась (по секрету между нами: ого-го как нравилась, только Подвальник старался игнорировать данный факт), а потому что так надо. Стоически вытерпеть и не дать повода для насмешек.
Вечер шел своим чередом за разговорами, в которых Барашка участвовал лишь косвенно. Темная ночь перетекала в утро, когда гости решили расходиться по своим обиталищам. Барашка тихо попрощался, проскользнул в подъезд, поднялся к своей квартире, задержавшись у двери почившей любимицы. Он смотрел на поистрепавшуюся обивку, на кривой номерок, дверную ручку, которая все время заклинивала. Собачка не лает, не бубнит радио. Тишина.
Подвальник и Сумрак вышли на улицу, расселись на скамье. Они слышали, как где-то вдалеке собачатся чей-то домовой и один из бесов Одетты, как шумит оживающее шоссе. Посидели так недолго, разошлись на отдых. Открывая дверь в подвал, мальчишка подумал, что, в общем-то, званые вечера неплохи, да и сам вампир вполне занятный. С заморочками, конечно, а у кого их нет?
Мальчишка шмыгнул носом, сделал шажок к лестнице.
Р-р-раз!
Семейные узы
Тащем-та, продали меня моему наставнику за ящик водки, Подвальник пил кровь из бокала, причмокивал, стараясь распробовать вкус как следует.
Что же это получается, любезный? Басараб всплеснул руками. Вас, несмышленое, невинное дитя, на погибель добровольно отвели?
Угум, Подвальник, впрочем, ни капельки не переживал о случившемся. Ну, во-первых, это произошло давным-давно, а во-вторых, не продай его родители-алкоголики какому-то премерзкому типу, то он скорее всего вырос и прирезал бы матушку с батюшкой ночью. Спали родители всегда крепко, в квартире толпы друзей-собутыльников. На мальчишку бы никто и не подумал.