Повёз молодец тот хлеб матери. Поглядела она на него, помяла, понюхала, разгневалась, да как заорёт: «Ничего-то твоя жена не умеет, этим хлебом только ворота конюшни подпирать! Ну да ладно, дам ей ещё один шанс доказать, что она сына моего достойна. Пусть к завтрему ковёр соткет с небесами, холмами да дворцом нашего царя-батюшки, а не сделает, пущу молву чёрную по всему царству-государству, что жена твоя жаба страшная».
Вернулся молодец домой, подпрыгивая, да во весь рот улыбаясь, пересказал, похохатывая, разговор жене. Пригорюнилась в ответ царевна, горькими слезами залилась: «Как же мне теперь быть?» Поплакала, поплакала да принялась ковёр ткать. Ткала-ткала, не вышло у неё ковра, зато дорожка на стол получилась гладкая, белоснежная с алыми каёмочками.
Повёз молодец ту дорожку матери. Поглядела она на неё, руками пощупала, на зуб попробовала и говорит: «Ничего-то твоя жена не умеет, этой дорожкой только свинарник мыть! Говорила я тебе, не бери царевну замуж, не ровня она тебе, сыночке моему, добру молодцу со стрелою калёною. Пущу я теперь молву чёрную по всему царству-государству, что жена твоя жаба страшная».
Обрадовался молодец пуще прежнего, уж теперь-то он развернётся, уж теперь-то натешится. Надоела ему жена-красавица, хочет побродить по царству со стрелою своей калёной.
Возвращается к жене со словами: «Мать моя говорит: ничего-то ты не умеешь, не годишься ты мне в жёны, и молву она пустит по царству-государству, что ты жаба страшная».
Ничего не сказала ему царевна в ответ, только шкуру человечью с себя сдёрнула, да в огонь печи бросила. Вспыхнула шкура салютом искр и растаяла дымом чёрным. Ускакала от молодца жаба страшная.
Зачем ей теперь, умнице и рукодельнице, пустой балабол, у которого только и есть, что стрела калёная, да мать привередливая?
А уродство или красота они в глазах смотрящего.
КРАсные трусеЛЯ
Маня Манеева
Жила-была в одной деревне девочка, да что уж там, не девочка вовсе. Очень она любила смело одеваться, так чтобы в память врезалось и навсегда запоминалось. И носила она неизменно красные трусы. Ну от трусов-то там одна резинка, потому как их она в сексшопе покупала. Так ее и прозвали КРАсные ТрулсеЛЯ, а сокращенно Краля. Иногда и вовсе Ляля.
Росла девочка в семье неполной. Папе ее подкинули еще в младенчестве. Воспитывал он ее как мог в перерывах между отсидками, да не подумайте, за воровство, не за грабежи да убийства. Вот и подрастала она уж очень свободных нравов. Никого не слушалась, да делала, что хотела.
Но вот пришла пора Ляле с профессией определяться. Поразмыслила она, огляделась вокруг, да и решила в риэлторы податься.
А тут и вариант как раз подвернулся подходящий в соседнем лесу. Место хорошее, престижное. Многие в наше время стремятся к уединению на природе. Воздух там, экология, масочного режима нет. Живи в свое удовольствие, дыши, сколько хочешь. А главное, в хорошем бревенчатом особняке о шести спаленках живёт там дедушка дряхлый и одинокий.
Вот и решила Краля этим домиком завладеть, а заодно и леса окрестного соточек эдак пятьсот отхватить. Ну а деда в древнюю пятиэтажку к каким-нибудь лохам подселить. Весь план продумывать ее никто не учил, поэтому полагалась Краля исключительно на «авось». Ну и на свои выдающиеся внешние данные, известные, не то что в соседних деревнях, а по всей области.
На всякий случай утащила она незаметно, как обычно, шаурму из ближайшего ларька, чтобы дедушку угостить. Когда с животом непорядок, люди сговорчивее становятся. Ну и трусами запаслась, вдруг дед есть откажется, так будет аргумент веский для уговоров. Чтобы подпись, там где надо, поставить.
Идёт себе по лесу с корзиночкой модной, а сама думает, нужен ей подельник, или сама справится. На всякий случай. Вдруг дед крепким окажется.
И тут навстречу ей Волк. Смерила его она взглядом, хлипковат. Но, может, хитёр да жаден? Нет, не понравился он девочке, какой-то он ей мутный показался. Но дорогу спросила, а то айфон свежеукраденый в лесу интернет потерял.
Указал Волк дорогу. А сам стороной пошел, странный, даже не оглянулся, красоту ее не оценил.
Добралась до адреса без происшествий, размышляя в пути, как дельце безо всяких волокит провернуть. Разве что, чуть сама шаурму не съела, да вовремя опомнилась.
А вот и тропинка закончилась. Прямо к дедову имению привела. Стоит вокруг дома частокол двухметровый, а поверху еще и проволока колючая натянута. И камера на нее направлена. Пригляделась Краля, а калиточка-то приоткрыта, будто специально для нее.