Здравия желаю, участковый уполномоченный, лейтенант Коркин, давайте знакомиться.
Здравствуйте, вот, пожалуйста, товарищ лейтенант. Фокин с этими словами поставил пакеты на лавку и полез в карман.
Ну что мы на улице разговаривать-то будем. Может, к себе пригласите?
Фокин по достоинству оценил действия лейтенанта. Он действовал абсолютно правильно. Наверное, уже навел о нем какие-то справки, вел себя вежливо и аккуратно напросился в квартиру. Откажись сейчас Фокин, и они бы тут же проследовали в милицию, ведь Фокин проживал без регистрации, и формально повод для его доставления был, а что бы выяснили в РОВД, неизвестно. Эта неизвестность в большей степени и пугала Фокина. На данном этапе нужно было приложить максимум усилий для того, чтобы ограничиться разговором с участковым, произвести на него максимум положительных впечатлений и не заронить тому ни капли сомнений в отношении себя, что может побудить Коркина провести по нему полную проверку.
О чем разговор, конечно, давайте поднимемся.
Поднимаясь по лестнице, Фокин уже прикидывал, какие вопросы ему будут заданы, и нужно на них было подготовить ответы.
Проходите, правда прошу прощения за холостяцкий беспорядок.
Мне приходилось бывать в местах, которые по своему беспорядку Вам и не снились, а у Вас все нормально.
Фокин видел блуждающий по комнате взгляд участкового. Молодец, внимания к себе не привлекает, но старается ничего не упустить. Фокин стал действовать его же методами. Он оставил его в комнате, сам ушел на кухню разбирать пакеты, не упуская его из вида.
Какой же ты холостяк, вон женат, ребенок есть.
Ой, командир, не сыпь мне соль на рану. Развод, он не со штампа в паспорте начинается, он в душе намного раньше происходит.
Давно ли здесь живешь?
Участковый этим вопросом проверял честность Фокина. Наверняка, он уже знал, с какого времени он здесь живет и ждал ответа, делая вид, что ему ничего о нем неизвестно, но Фокин раскусил его сразу. Участковый его ни разу не видел, но у подъезда сразу представился и завел разговор, хотя можно было предположить, что Фокин мог оказаться просто чьим-то знакомым. В этом случае Коркин ждал определяющего ответа. Если Фокин ответит, что живет неделю, значит, ему есть что скрывать, и под него нужно было копать, как следует.
С осени я здесь.
И, конечно, без регистрации.
Вы правы, товарищ лейтенант, самое страшное в нашей стране это бюрократизм и очереди, которые бюрократизм и порождает ненавижу по кабинетам и по инстанциям ходить, так что готов понести наказание.
Да мне твоей крови не надо.
Я все понимаю, командир, но и ты меня пойми. Чтобы зарегистрироваться, мне ведь еще и хозяйку за собой таскать придется, а она добрая женщина, мне и скидочку за квартиру сделала, я и рад.
Придется протокол составить.
Ну, придется, так придется. Неприятно, конечно, но служба есть служба.
Кажется, лейтенант был ошарашен ответом Фокина. В подобных случаях, попавшие под его прицел предлагали договориться на месте, а этот ничуть не испугался привлечения к административной ответственности. Фокин играл именно на этом. Главное было «выбить» действия участкового из привычной колеи, дальше уже самому направить его энергию в нужное ему русло.