Григорий Бученков - Голос. Сборник стихотворений

Лоскутки мои, лоскутки!
По горчичным плечам осины
оседают наощупь слезинки
в перепаханные полыньи.

Вдоль ущелий кленовых ветвей
песня мчится, как с горки пролётка,
натянув золотистые ноты
на антенны скрипичных ключей.

Пенит землю густой снегопад,
пряной стужей в дождёвку стекая.
Плетью неба истерзанный рай 
в воронёных руках проталин!

Сладко спит край лесов и озёр
под ветвистыми шапками сосен,
потихоньку целуя проседь
опадающих облаков.

Замри в колоннаде улиц,
стужу сжимая в груди!
Чувствуешь, как по лужам
дождь барабанит мотив

Тебе ли в тощей твоей толстовке
дождей разбирать слова?
Но ты костями своими запомни,
как он тебя целовал!

В ладонях согрей эту правду,
вскипяти, раскали добела́!
Пусть глаза она расцарапает
всем тем, кто тебя презирал!

Не бойся искристых молний
в лихом хороводе ветвей.
Сомкни золотистые брови
своих полоумных идей!

И пьяной броди по жизни,
шатаясь в бредовом сне.
Пусть путь твой будет записан
осенним дождём на листве!

Когда я был еще юным,
и ус с бородой не рос,
я редко гулял по округе,
угрюмо смотрел в монитор.

В мальчишеских снах витая,
мечтами топил слезу
и видел отблески рая
в далёком чужом краю.

За окнами незнакомцем
темнел пожелтевший парк.
Изжёванным перегоном
тянулся по небу мрак.

Казалось, в каменной взвеси
кварталов полупустых
цветёт тайниками плесень,
и вяло урчит псалтырь.

Бездумно гноились в лужах
одиннадцать школьных лет.
Спекалась в бордовой стуже
картонных рассветов цепь.

Теперь я уже постарше,
и бритву ступил не одну.
Брожу по районам спящим
сквозь пьяную пелену.

Я крепко примёрз корнями
к асфальтам московских окраин,
к цветущим у дома каштанам,
обрезанным тополям.

Холодным дождём и потом,
как тросами кровных уз,
навеки привязан болью
к сплетениям сонных улиц.

Соцветия ярких зарев
прячут далёкие звёзды.
Мне стало немного понятней
значение слова «Родина»!

Преследуемый уютом,
бегу от пустых времён,
когда я был еще юным,
и ус с бородой не рос.

Вечер пачкает слеза
в черемшовом поле.
Крутит кудри стрекоза
в травяных хоромах.

Ослепительной мечтой
пламенеет запад.
Рощи лижет медный шторм
ранних листопадов!

И в багровой полутьме
меж бровей берёзы
засыпает соловей,
прозой утомлённый.

В терракотовых лучах
леденеет тайной
жизни тонкая струя
в отзвуках гитары!

Исподлобья смотрю на вечер.
Нет, он ни в чем не виноват!
Просто такое сейчас настроение 
хмуро смотреть на закат.

Солнце рыхлое рдеет яблоком.
Горизонт его надкусил на четверть.
И пунцовое пышное зарево
облака кучевые багрянцем стелет.

Признаться, это не так уж плохо 
грустить, когда можешь взглянуть на небо,
цветущее тусклыми звёздами,
сквозь решетку вишневых веток.

Так ведь, братцы, и спиться недолго,
пьянея от каждой секунды лета
И сердцу не так уж плохо,
и жизнь  не беспросветна!

Летний вечер  великий целитель!
Он способен творить чудеса!
Всю хандру, как рукою, снимут
полыхающие небеса!

По сосудам узких улиц,
талиями лунных струн
аметистовым мейн-куном
ночь шагает к алтарю.

В гамаке дубовых веток
месяц нежится. Во тьме
исполинские креветки
зы́блют плечи пустырей.

Островки фонарных гла́зок
смотрят в траурный асфальт.
Серпантином грустных сказок
дует ветер  чудный бард!..

Строй подъездов околдован.
Торжествует небосвод.
Утро хвостиком медовым
подметает сонный двор.

Ты люби меня, как раньше!
Не играй и не ломай!
Буду я с тобой, как мальчик,
бо́сый бегать по мечтам!