Тяжелая, зараза, отметил он, наверное, из чистого серебра, смогу ли одной рукой подцепить?
Сумел верхнюю, самую крупную устрицу. Да так сильно сжал, что две серебряные, искусно отлитые полосы заметно щелкнули когда устрица между ними отправилась в свободный полет. Ну, свободным он был только в самом начале, на взлете. А потом совершенно независимо от желания самого Олега (ну, почти!) призванный организмом Воздух направил ее траекторию точно в глубокий вырез декольте Варвары Сергеевны. Женщина не издала ни слова; даже не поморщилась. Но на месте от такого неожиданного «подарка» подпрыгнула. И устрица, краешек которой пикантно торчал непредусмотренным украшением, провалилась вглубь, в самое сокровенное женского тела.
Теперь улыбался в зале только Олег; ну, и у Елены Николаевны при большом желании можно было различить намек на улыбку. Который продержался долгих пару минут, после которых супруга наследника Рода с грохотом падающего назад стула вскочила на ноги и, так и не высказав никак своего возмущения, бросилась вон из комнаты.
Наверное, в первый раз встала здесь без посторонней помощи, с усмешкой подумал Олег, глядя, как бросились поднимать стул сразу трое лакеев; вслух же предположил, наверное, Варвара Сергеевна теперь тоже не любит устриц.
Вот теперь княжна не выдержала, и буквально заржала если можно было так сказать о благородной девице. И тоже вскочила на ноги. Только теперь прислужник за ее стулом оказался расторопней отодвинул его поспешно и аккуратно. А Елена Николаевна тоже исчезла за дверью.