Умный мораль поймёт, а глупого она не проймёт.
Лукавая Хитрость и Душевная Простота
На узкой лесной тропинке повстречались Лукавая празднично одетая Хитрость и Душевная бедно одетая Простота. Взглянула Хитрость на Простоту и так ей завидно стало, что аж зубы заныли, глаза загорелись, и во рту всё пересохло, ни слова сказать, ни полной грудью вздохнуть, а всё оттого, что очень полна была Лукавая, и одежды её, хотя и богатые, как на корове седло неслись, а Душевная, как былинка тонка была и в талии узка, всё-то ей, даже простенькая крестьянская одежда, было к лицу.
И подумала Хитрость: «Поменяюсь-ка я с Простотой одеждами, стану такой же стройной как она». Сказано, решено. Сказала Хитрая Простоте:
Бедненькая ты бедненькая! Да, как же мне жаль тебя! И кто же такой плохой выпустил тебя на эту дорогу, в таком простеньком платьице, едва коленочки твои худенькие прикрывающие. Дать бы им по мозгам!
Не надо давать им по мозгам! взмолилась Простота. Это матушка и папенька мои родненькие Душевный и Простая имя им, от бедности своей обрядили меня в то, что было в доме нашем и послали в деревню на заработки. А оно хошь и бедное платье моё, но не худое, дырочек на ём нету, заплатки разве что, но это не беда, беда, когда кручина, а мне кручиниться не об чём, маменька и папенька здоровы, и братики мои и сестрёнки тоже не хворают.
Кто же тебя такую, в платье залатанном, в работницы возьмёт, подумают, что ленивая ты, коли платье бедное, а хлеба и молока много требовать будешь. Нет, не возьмут! повертев вокруг себя Простоту, жалостливо проговорила Лукавая.
Как же быть мне теперича. Домой ворочаться нельзя, родные мои с хлебушком меня ждут.
Тут думать надо долго, воздев глаза к небу, проговорила Хитрость. Хотя есть у меня одна думка. Поменяться нам надо одеждами. Ты наденешь мои дорогие, а я облачусь в твоё крестьянское платье.
Как же так можно? Мое платье простое, залатанное, твоё дорогое шёлковое.
Жалко мне тебя, а особо сестрёнок и братиков твоих. Помрут без твоего хлебушка, что могла бы заработать, проговорила Лукавая и сбросила своё платье. Поменялись одеждой Хитрость и Простота и пошли каждая своей дорогой.
Лукавая шаг шагнула, платье по швам затрещало. Второй шаг сделала, рваться стало. С третьим шагом платье по всем швам разошлось и свалилось с её тела. Идёт Лукавая Хитрость и не замечает, что полностью обнажилась. В деревню пришла, из которой Душевная Простота вышла, а там базарный день, мужиков видимо-невидимо. Воззрились они на Лукавую и глаза у них на лоб полезли. Всякое видывали, но чтобы Лукавая сама себя обманула, такое впервые.
Мораль: Сколь ни рядись в чужие одежды, суть не изменится.
Солдат и Генерал
Жили-были солдат по имени Будьсделано и генерал по имени Поперёк-Батьки-Пекло, смешно, но что есть, то есть, твердил генерал постоянно солдату Будьсделано, чтобы он Поперёк батьки в пекло не лез, вот с того и имя такое получил.
Так вот, решил как-то Поперёк-Батьки-Пекло послать Будьсделано в разведку, мешок с заданием секретным вручил и сказал:
Посылаю тебя Будьсделано в стан врага, чтобы ты добыл там важные для войска моего сведения, кто и где сидит, где и кто лежит, кто и где какую кашу есть, где и кто чем её приправляет, и всё это засыпал секретом из мешка.
Будь сделано! ответил Будьсделано, мешок за спину закинул и пополз в стан врага. День ползёт, не видит врага сидячего, второй день ползёт, не видит врага лежачего, на третий почуял запах неведомый, на него пополз.
Приполз, видит враг сидит и лежит вокруг котла, в котором что-то бурлит, запах неведомой по округе распространяет. Подполз Будьсделано к вражескому котлу, вынюхал всё, что в нём кипело-клокотало-бурлило и решил всё это засыпать секретом данным ему генералом. Всыпал в кипящий-клокотаще-бурлящий котёл секрет, который дал ему генерал Поперёк-Батьки-Пекло и пополз обратно, да не тут-то было. Изловили враги несчастного Будьсделано, пытать стали:
Говори Будьсделано, зачем приполз в наш стан? Зачем котёл разведывал? Зачем секрет в него сыпал? И что это за секрет такой важный, если сам генерал Поперёк-Батьки-Пекло тебе его доверил.
Будьсделано стойкий солдат, молчит, крепко сжав зубы, больно ему, а тайну, что дал ему генерал Поперёк-Батьки-Пекло не выдал.
Тогда враги подвели его к котлу и сказали: