Привет, Микола! проговорил Ластинин и протянул тому здоровую правую руку. Ты, подожди меня на скамейке, там как раз Макар за жизнь «заливает». А я сейчас подойду, и слегка подтолкнул Миколу в сторону веселящихся мужичков.
Понял, все понял, многозначительно заметил Дымов и стал спускаться по лестнице.
«А новый знакомый не промах, подумал Дымов, увидев Никифора на крыльце с незнакомой женщиной. Уже охмуряет кого-то».
Дождавшись, когда тот присядет на лавке, Никифор повернулся к Серафиме.
Вы извините, Серафима, приятель мой пришёл. С женой у него не хорошо. Наверное, в больницу к ней ходил. Она тут недалеко. На угоре там тоже больница есть.
В Исакогорке, подсказала Плетнева.
Ага, в Исакогорке, согласился Ластинин. А вас где найти потом можно? Мы бы с вами о чем-нибудь поговорили. А то я тут за неделю ни с кем и не говорил толком.
А чего говорить то? с напускным безразличием ответила Серафима. Ну, в прочем, я на первом этаже. В восьмой палате. Забегай, коль желание будет, она хотела еще что-то добавить, но передумала и замолчала.
Она в который раз поправила платок, поймав сейчас себя на мысли, что делает это скорее из русоволосого паренька, чем по другой причине, и, удивившись самой себе, пошла в больницу. Ластинин же подождал, пока та скроется за входной дверью, и побежал к Дымову.
А это кто? Ничего такая. Правда постарше тебя будет. А чего она на костылях? Что-то с ногой? набросился с расспросами Микола на подошедшего к нему Ластинина.
У меня случай на охоте был. Еще до войны. Вернее, она война, уже шла, только меня там не было. До мобилизации значит. Ну вот, сижу как-то на озере, уток караулю. Тишина, покой. Утки вот-вот близехонько подплывут. И токо я стрелять хотел, как сквозь прицел вижу на той стороне озера бабу. Сразу понял, что не наша, не признал. Думал, почудилось, а вот тут выяснилось, что эта женщина, с которой я сейчас там говорил, она и была! Ластинин почти перешёл на шёпот. Тут в больнице разговорились, вот и обнаружилось, что она в наших краях бывала уже. Ну и слово за слово тот случай вспомнился. Призналась, что была на озере тогда, приврал Никифор.
Никифору, когда он к скамейке шёл и смотрел на Миколу, мысль в голову пришла о том, как про точное место на озере у Серафимы узнать. «Вот Дымов мне и поможет, подумал он, радуясь своей сообразительности. Правды всей ему знать не надобно, а для начала пока и так достаточно».
Да, ты что! Чего ж это она в вашей деревне делала? удивился Микола. Как там-то оказалась? Да еще на костылях.
Нет, на костылях она уже тут, в больнице ходить стала. Ногу ей после взрыва покалечило, ответил Ластинин.
Решив, что дальше продолжать говорить о Серафиме неразумно, он попытался сменить тему разговора. Для начала исполнения задуманного плана лишние познания Дымову пока ни к чему. «Пока и того, что услышал, хватит с него, решил Никифор». Он хотел более детально обдумать участие Миколы в поиске золота, а уж потом действовать дальше.
Слушай, Микола, у Зинаиды твоей как дела?
Да, что Зинаида. Совсем плохо что-то стало у нее, проворчал Дымов.
В его голосе появились нотки недовольства его явно заинтересовал тот случай на озере, и он показал, что его не так-то просто сбить с толку Но Миколу явно заинтересовала эта история.
Ну, так чего за баба-то это? В вашу глухомань как попала? не унимался он.
Микола, ты меня тут с полчасика подожди. Мне к медсестре нужно сходить. А потом я тебе всё расскажу, предложил Никифор, на ходу придумывая причину отложить разговор.
Он знал, что Дымов ждать не любит, а потому разговор, скорее всего, отложится до завтра. Ну, а к тому времени он обязательно всё обдумает.
Дымов сморщился, словно от зубной боли.
Ладно, иди. Посижу, подожду, все же согласился Микола.
И, глядя на удаляющегося Ластинина, проворчал:
И чего ждать согласился.
Сидеть на скамейке рядом с выздоравливающими балагурами, он не захотел, и прошёл дальше, поближе к калитке забора. Сплюнув под ноги, опёрся на невысокую больничную изгородь и стал рассматривать ёжившихся от свежего северного ветра прохожих. «Подожду, раз обещал, решил он, и свистом стал приманивать к себе поселковую дворнягу».
***
Рочеву до дому было уже рукой подать. Ему осталось миновать небольшую площадь перед полицейским участком да портовое общежитие. Проходя по площади, сердце забилось в груди от появившейся вдруг тревоги. Он уже заметил перемены, случившиеся на левом берегу Двины. Всё вроде было как обычно, но и в тоже время казалось каким-то чужим и незнакомым. То тут, то там были видны следы разрушений и пожарищ.