Переодевайтесь, я выйду.
И вышел. Кучерявый прикрыл дверь, быстро поменял глаженую личину на умеренно мятую, наилучшим образом подходящую шаткому ночлегу, откатил дверь и, отступив, уселся на свою полку. Лысый вернулся и боком протиснулся на место.
Посидели. Помолчали. Кучерявый, стараясь не глядеть в сторону лысого, соображал, чем заняться: почитать или постоять у окна. Спать не хотелось.
Не хотите составить компанию? неожиданно дружелюбно предложил лысый.
Кучерявый повернул к нему голову и в замешательстве спросил:
Какую компанию?
Лысый опустил руку под столик и извлек оттуда бутылку.
По рюмке на ночь глядя, предложил он, кивнув на зависший в руке сосуд.
Даже не знаю с сомнением откликнулся кучерявый на неожиданное предложение.
Коньяк на ночь никогда не повредит. Причем, хороший коньяк. Видите, как нам повезло: едем, как короли. Грех не воспользоваться, благодушествовал лысый, уловив в голосе попутчика благоприятную неуверенность. Довольный вид прочно поселился на его лице. Давайте, давайте! добавил он отеческим тоном, каким сержант загоняет молодого солдата в холодную воду. После долгого молчания его компанейские слова выглядели как целая речь, и кучерявый вдруг почувствовал, что был все это время напряжен, и как напряжение его теперь покидает.
А почему бы и нет! решился он, стараясь выглядеть независимо. У меня, кстати, и бутерброды есть!
Вот видите! приятной улыбкой отметил его предусмотрительность лысый, и в его руке появилась шоколадка. Он, не разворачивая, смял ее в широкой ладони и только после этого развернул.
Кучерявый встал и полез за бутербродами. Когда он вернулся на место, на столе уже стояли пластмассовые стаканчики. Кучерявый развернул бумагу с бутербродами, и в купе запахло ветчиной и свежими огурцами.
Отлично. Как в ресторане, одобрил лысый и разлил коньяк. Ну, будем знакомы: Кропоткин. Граф.
Рома. Роман, представился кучерявый, и дело пошло.
Коньяк действительно оказался хорошим и быстро дал о себе знать. Кучерявый ухватил бутерброд и жадно, будто весь день не ел, стал откусывать от него большие куски. Лысый в свою очередь взял кусочек шоколада и положил себе в рот, с любопытством посматривая на соседа. Расправившись с бутербродом, кучерявый Роман вопросительно посмотрел на лысого графа, отдавая ему инициативу.
Ну что, еще по одной? правильно понял Кропоткин.
Не возражаю, охотно откликнулся Роман.
Придерживая толстыми пальцами легкие стаканчики, граф налил в них еще по одной.
Будем здоровы! пожелал он.
Будем! подхватил Роман.
За этим последовала пауза исключительно по причине занятых разжевыванием ртов. Но вот фигуры обмякли, стены купе раздвинулись, и вслед благотворному причащению явилась потребность обратиться к добру. Кропоткин поинтересовался:
В Москву по делам или так?
Можно сказать, по делам, сообщил Рома, испытывая подъем духа.
И чем, если не секрет, занимаетесь? полюбопытствовал Кропоткин.
Да как вам сказать начал Рома, как всегда затрудняясь с ответом, когда его об этом спрашивали. Как вам сказать тянул он, предвкушая эффект.
Кропоткин терпеливо ждал, сложив на груди короткие толстые руки.
Пишу, знаете ли! наконец скромно сообщил Рома, готовясь к привычной реакции. Обычно все его собеседники после такого заявления оживлялись и начинали допытываться, кто он и что написал, теша его самолюбие приятным щекотанием. Лысый граф, однако, даже бровью не повел, а только сказал:
Вот как!
И бесцеремонно уставился на Рому. Тот в ответ глядел на него рассеянно, готовый отвечать на однообразные вопросы. Не было еще случая, чтобы их не было.
И что же пишете? спросил Кропоткин, вздергивая брови на середину лба.
Да так, по-разному. Пьесы, повести, сценарии. До крупных форм еще не дорос, скромно ступил на проторенный путь Рома.
А позвольте спросить, над чем работаете сейчас? перескочив через целый блок вопросов, спросил Кропоткин.
Хочу написать детектив, помедлив, признался Рома, которому такая прыть не понравилась.
О! Детектив! Люблю детективы! оживился граф. Обожаю детективы! И о чем же будет ваш детектив?
Ну, как можно об этом говорить! Ведь тогда пропадет вся тайна, весь резон! Да и, по правде говоря, я и сам еще не знаю, что это будет. Не придумал еще. Вот хочу написать, а о чем еще не знаю, неожиданно для себя разболтался Рома.