Лора же сидела вся пунцовая от своих же слов. Мысль о том, что у них с Каской может быть ребенок, да и вид покрасневшей воительницы лишь сильнее вгоняли её в краску. Конечно дурфе приходилось видеть то, как Рефаль обнимала Анор, но если рядом с детьми это было нежное объятие, то лишь однажды милосердной довелось увидеть совсем иное. Тогда она вся красная убежала от комнаты матерей, позабыв совсем о том, что несла книжку со сказками.
М-мы справимся. Правда, ты уверена, что хочешь обряд пройти сегодня?
Несколько сбито отозвалась Каска, доедая пищу с постепенно проходящим румянцем. Он очень медленно отступал, будто считал, что его полноправное место на щеках воительницы. А ведь про то, чем заканчивается обряд никто не говорил, вот только на ум даже не приходило никому сообщить чем завершается, ведь для баргустов это было само собой разумеющейся традицией, а вот для дурф. Будет ли для дурф тем, что можно позволить себе?
Ноги легкой поступью вернули Аэль в расположение отряда, но внутри клокотала и переворачивалась смесь, что отравляла нутро. Казалось, хуже уже быть не может. Бил жар, терзала боль, словно нутро все разодрали северные кошки и также бил озноб, как после трех суток караула в зиму в тех лесах. Голова плыла и весь мир казался столь же нестабильным. Аэль не понимала куда идет. Зачем вообще куда-то двигаться теперь? Ветер подбрасывал рыжие локоны в лицо, туманя взор вместе с пеленой, что застилала глаза, но еще не прорвалась в слезы. Сотни тысяч воительниц копошились в лагере. Тренировались, чистили снаряжение, латали одежду. Аэль было тошно от собственного малодушия.
Царица А готова разрыдаться, как маленький гут, которого забрали у хал. Как такая сделает жизнь дочерей Переменчивой лучше? Богиня просила вести клан, победить Аллен, но у нее хватало сил вынести приговор, сохранить уклад воительниц и ремесленниц в балансе. Может Аэль сделает только хуже, если будет вести дела? Ведь Скрытый Клинок не знает, как жить без войны, как прокормить целый город и клан в холодные зимы. Аэль ничего из этого не знала и не могла. Даже выдержать собственной кручины внутри. Через лагерь царица Воздуха, на удивление своей Левой Руки, дала деру в другую сторону от своего шатра. Илаэр редко видела подругу, бледной как смерть, но еще реже могла уловить Рыжего Беса в таком вот встревоженном состоянии. Левая Рука клана уже пошла за Аэль, но девушка снова пустилась в бег. Препятствием для Скрытого Клинка оказались лошади, встречные воительницы, а потом и понимание, что так Илаэр привлечет ненужное внимание еще больше прежнего. Воительница отстала, отправившись исполнять указания своей царицы.
До леса в таком темпе оказалось идти всего ничего. Густой запах хвои и елей, терпкость мха и прелой листвы ударили в нос по самому приходу. Ко всему примешался запах влажной коры и кустов, лесных трав. В кронах древ гулял своевольный ветер. Взгляд голубых глаз сиротливо коснулся высоких, казалось, недостижимых веток. В лесу шумели птицы, но не так близко. Животные, после былых битв, еще держались подальше от этой опушки и только их голоса сохраняли ощущение жизни леса.
Аэль прошла дальше в глубь деревьев, что дремали, погрузившись в сон, однако от них теперь исходило вполне ощутимо дыхание. Странно усмехнувшись, слишком горько, чем хотелось, баргустка тяжело вздохнула. Это место было знакомо долгими дежурствами, когда следовало сидеть неподвижно в вышине и ожидать врага. Тогда-то рыжеволосая всего лишь была воином Скрытых Клинков. Ириль отдавала приказ и его исполняли, как можно лучше, дабы не посрамить честь командира. Потом же Аэль сражалась здесь с яростью, что туманила взор.
Дочь Воздуха прошла по следам былой битвы. Кровь давно впиталась в землю, но казалось, сейчас вновь зашумит дождь, сверкнет молния и развернется сражение.
Место битвы само собой выделялось. Здесь были почерневшие стволы деревьев, у которых местами отсутствовала кора. Взгляд сиротливо цеплялся к ним, ведь эти деревья пострадали, но стойко стояли на своих местах. Были места и где отсутствовал слой валежника. Как же часто теперь это встречалось, как же часто сам взгляд выискивал подобное. Аэль тяжело вдохнула воздух и выпустила из легких.
Воспоминание битвы Дорэль и Огненной казалось свежо, как ночная прохлада. А ведь царица осталась в лагере, когда дурфа увела Воздушную по своим прихотям. Надо будет извиниться. Решила Аэль, невольно прикусив губу. Еще одна проблема, хотя итак славно скреблись на душе кошки. Брови подернулись от воспоминаний о темпе шагов, о том времени, когда Аэль слабо, но верила, что Ириль выжила. Холодок передернул плечи, прошел полностью через плечо. С какой же яростью Скрытый Клинок желала отомстить за смерть Ириль, как же гневно выпускала стрелы, пересиливая усталость, натягивая тетиву быстрее нужного. Как летели железные наконечники, но их сбивали с курса. К горлу подкатывал ком горечи смешанных слез. Воительница зажмурилась, опустив голову вниз.