Дочь Воздуха прошла по следам былой битвы. Кровь давно впиталась в землю, но казалось, сейчас вновь зашумит дождь, сверкнет молния и развернется сражение.
Место битвы само собой выделялось. Здесь были почерневшие стволы деревьев, у которых местами отсутствовала кора. Взгляд сиротливо цеплялся к ним, ведь эти деревья пострадали, но стойко стояли на своих местах. Были места и где отсутствовал слой валежника. Как же часто теперь это встречалось, как же часто сам взгляд выискивал подобное. Аэль тяжело вдохнула воздух и выпустила из легких.
Воспоминание битвы Дорэль и Огненной казалось свежо, как ночная прохлада. А ведь царица осталась в лагере, когда дурфа увела Воздушную по своим прихотям. Надо будет извиниться. Решила Аэль, невольно прикусив губу. Еще одна проблема, хотя итак славно скреблись на душе кошки. Брови подернулись от воспоминаний о темпе шагов, о том времени, когда Аэль слабо, но верила, что Ириль выжила. Холодок передернул плечи, прошел полностью через плечо. С какой же яростью Скрытый Клинок желала отомстить за смерть Ириль, как же гневно выпускала стрелы, пересиливая усталость, натягивая тетиву быстрее нужного. Как летели железные наконечники, но их сбивали с курса. К горлу подкатывал ком горечи смешанных слез. Воительница зажмурилась, опустив голову вниз.
Дхарг! Выкрикнула в сердцах девушка, ударив рукой ствол, вжавшись в него непокорным прямым лбом и беспокойным корпусом.
Плечи вжимались, шея болела. Брови дрожали, выдавая ту боль, которая терзала нутро, будто драли его плетями изнутри.
«Почему я еще здесь, Великая? Почему я не могу отправиться к Ириль?» задала вопрос лишь мыслями баргустка.
Дорэль оставалось следить за отдаляющейся фигурой баргустки. Ей ясно указали на место, которое занимает она в сердце царицы. Ни малейшего шанса не отражалось в полных печали и раздражения глазах. Так почему же до этого Аэль была добра? Почему не отняла жизнь в мести за любимую? Она отказывалась принимать Дорэль. Её рана была свежа и причиной тому была сама дурфа. Ком злости на себя саму подступил к горлу, а с места тронулись через долгие несколько секунд. Этого времени было достаточно, чтобы упрекнуть себя в нетерпеливости, в неосмотрительности слов, что нанесли лишь большую рану.
Этого времени также было достаточно и для принятия решения. Дорэль метнулась за царицей. За ними явно кто-то шел, но отстал. Дурфа торопилась, не желая упустить нить, что вела к бескрылой. Она бежала так, словно от этого зависела её жизнь. Может так и было? В руке Аэль покоилась жизнь принцессы, в другой же был клинок, которым та могла обрубить все страдания. Легкие нещадно жгло от долгого бега, но темнокрылой удалось нагнать её, но она не спешила выходить, только перешла с бега на шаг, всё ещё следуя за баргусткой, скрываясь в тени раненных исполинских деревьев.
Мы ведь тут впервые встретились, да?
Голос крылатой дрогнул, когда она решила выйти наперекор собственным сомнениям и боли, терзающей грудь. Улыбку накрыла печаль прошлого, а по спине пробежался холодок. Дух точно выбило из тела, отправив в тот самый день, когда было положено начало этой истории. Её же голос, отдающий приказы казался таким чужим, далеким. Дурфа видела ярость, что поселилась в глазах, ту, с которой она помчалась на Огненную.
Прости я хотела узнать, что тебя тревожит хотя это очевидно было
Дорэль раскрыла огромные крылья за спиной, то ли желая умчаться далеко, то ли укрыться в коконе, спастись от воспоминаний, обжигающей лавой сочащихся из жерла вулкана разума.
Во рту ужасно пересохло. Царица Воздуха. Этот пост казался приговором. Своей беспокойной головой баргустка бодала ствол некоторое время, сжимала руками, которым было больно скрестись о кору дерева. Аэль терзалась и терзалась бы больше, если бы внутри вновь не надорвалось, от чего бессильно не поникли руки. Снова Дорэль. Дурфу услышали раньше речи и взгляд голубых расстроенных глаз поднялся вверх. Теперь голова кружилась и не смотря на боли в спине, Аэль чувствительно прижалась к стволу.
Мы встретились на стенах, стенах крепости. Я стреляла из лука в первом ряду. Скрытые Клинки всегда идут первыми, потому и потери всегда терпят большие. Рядом со мной стояла Ириль, она и оттолкнула меня, когда по приказу твоему молнию метнули прямо в мое тело.