Делиться
Это стоило его жизни?
Прости?
Ян замолкает и пить прекращает: зубы ударяются о стекло, а напиток плескает по рубахе.
Твои забавы с самим с собой того стоили? Изрывающая твоё нутро война должна была становиться внешней и касаться нас?
Что ты сказала до этого? дрожащим ставшим таковым в секунду голосом вторит Ян и медленно опускает дребезжащий меж пальцами стакан. Чьей жизни стоило?
Я отказываюсь в это верить.
Он не может не знать. С его руки были кормлены псы, разорившие резиденцию Солнца. По его гласу Бог Солнца оставил пантеон. Или нет?
Повтори, Луна.
Говорит обыкновенно властно. Но я молчу.
Повтори, Луна.
В этот раз просит, скулит сам.
Дни дороги (дни, за которые конвой доставил меня к монастырским землям) наполнялись разрозненными чувствами: то я обрастала тоской и ненавистью, то выпытывала скорбь и отчаяние. В один момент все чувства столкнулись друг с другом и перестали ощущаться вовсе. Мне казалось, мысли пережуют голову и выплюнут сердце. Грудь распирало, ключицы трещали, но выходить оно не желало. Не желало. Каждое слово, каждое действие, каждая мысль всё это перегнивало и перегнило внутри меня. Ком желчи застрял в горле, а траур во взгляде.
Значит, убийственно спокойно заключаю я и прохожу к обыкновенно распахнутому окну, его смерти ты не желал.
Чьей смерти? путается Хозяин Монастыря
Однако добился смерти сразу двух. Вздыхаю. Вот только его с нами физически нет, а я продолжаю давиться воздухом. Где справедливость, Бог земных удовольствий?
Гелиос мёртв? в ужасе спрашивает Ян и валится в кресло напротив рабочего стола. Истинно в ужасе. Нет в том наигранности или фальши. Лицо бледнеет, глаза же наливаются.
Гелиос убит, поправляю я. Всерьёз считаешь, что он мог отпустить меня? А теперь хорошенько обдумай сказанное о нём и помолись.
Я почти отчаявшись улыбаюсь и сажусь подле окна, поджимаю к себе колено, а чёрная ткань сползает по подоконнику и укрывает собой пол. Ян не отражает сползающий по моим губам яд; пронзительно смотрит и встряхивает головой. И повторяет, и повторяет, и повторяет то неправда. Не могло так произойти. Не могло это случиться. Я вру. Я врунья, так просто.
Муж не научил тебя не лгать? пытаясь посмеяться, говорит Хозяин Монастыря, но голос выдаёт выдаёт! неконтролируемые вибрации.
Муж научил бы меня большему, не вмешайся один обиженный мальчишка
И обиженный мальчикша, вобрав всю силу и по крупицам восстановив коктейль спокойствия и равнодушия, спокойно и равнодушно перебивает:
Оставь свои личные обиды, новоиспечённая богиня, и ответь по существу. Что случилось? Твоя злость имеет основания?
Имела ли моя злость основания?
Ты спрашиваешь, говорю я и пытаюсь преодолеть желание вспороть мужское брюхо ножом для конвертов. Ты ещё и спрашиваешьО, Ян, будь у меня возможность пустить в твою голову пулю я бы воспользовалась ею. Я бы, поднимаюсь и шагаю навстречу, напираю над креслом и едва не врезаюсь в лицо, нависаю, отталкиваю, гипнотизирую: Месть не приносит спокойствие душе, но она приносит справедливость в мир. Ты так не считаешь? Сначала мне хотелось знаешь, стало так больно окропить земли Солнца собой, и я коснулась собственного виска парой щелчков, вот только пуль не осталось, ни одной.
Что ты такое говоришь, дрожит Хозяин Монастыря.
Он уже боли не чувствовал, а меня оставил с нею. Нечестно, но вины его в том нет. Виноват ты. Ты его убил.
Я не мог.
Твои люди это сделали. Кровь на твоих руках, они признались.
Нет, отталкивает Ян и отталкивает меня, поднимается и шагает по кабинету. Просто скажи, что ты лгунья, пытающаяся выжить меня из ума. Просто скажиОн тебя отправил, да? Свести с ума и вернуться в резиденцию. Да?
Его уход что-то значит для тебя?
Я не давал указаний, спорит Хозяин Монастыря. Даже не думал. Очнись, Луна. Никогда бы, поспешно оправдывается, как вдруг хватается за голову и кричит. Резко, быстро, остро. Просто крик. Переводит дыхание и выпускает пар вновь: кричит. Рёв заставляет стены кабинета пошатнуться, а окружающую тишь стать ещё более замкнутой.
Мне доводилось слышать женские крики: вопли, стенания, рыдания, плач. И никогда ещё мужские. Пугающий гул, что разрезает грудную клетку; хочется провалиться, сбежать, исчезнуть.